Еще раз привет. Я уже рассказывала вам о том, что раньше была очень стеснительной девушкой и боялась попроситься на занятии в универе в туалет. Но однажды у меня случился очень сильный понос, и мне пришлось преодолеть этот страх и выйти на паре, иначе я бы обкакалась прямо сидя на лекции.

С тех пор я ничего не стесняюсь и хожу в институтскую уборную по большому и по-маленькому на занятиях и переменах. Честно признаться, мне даже нравится, что девушки, ждущие своей очереди, слышат, как я журчу или пукаю в кабинке. Я выхожу оттуда вся красная от смущения и волнения, потому что мне одновременно стыдно и приятно.

Однажды в туалете произошел один случай, который помог мне найти лучшую подругу. А дело было так. После второй пары я решила сходить в уборную, так как сильно хотела писать. Впереди меня зашли две девушки в коротких джинсовых мини-юбках и заняли обе кабинки. Я стояла, скрестив ноги в своих коротеньких шортиках, и ждала, когда же они сделают свои дела. Тут я услышала громкий топот по коридору, а через секунду в туалет влетела девушка. Одной рукой она держалась за попу, а второй закрыла за собой дверь. Затем прислонилась попой к стенке, схватилась за живот обеими руками и слегка согнулась пополам.

- Там занято? – спросила она слабым голосом.

- Да, ответила я.

- ОООй, - застонала девушка, еще больше согнувшись.

Она, наверное, рассчитывала сразу попасть в туалетную кабинку, так как была уже на грани обкакивания, ее кишечник не мог ждать ни секунды, ему очень хотелось выбросить все из себя. Но обе кабинки оказались заняты, да еще и я была на очереди. Такого поворота событий девушка никак не ожидала и начала испорожняться в трусики прямо при мне. Она стояла, морщась от мучительных позывов и согнувшись почти пополам, и уже не могла контролировать процесс, обсераясь. Девушка слегка постанывала, пару раз громко и протяжно пукнула, и я отчетливо услышала звуки жидкого поноса. Из нее побежала почти вода. Девушка была в белой юбке и носочках, по юбке тут же на всю попу расползлось поносное пятно, вокруг нее образовалась лужа из жидкого кала. Носочки тоже были обгажены. Через пару минут процесс опорожнения был закончен. В тот момент, когда она гадилась, подружки в мини-юбках вышли из кабинок, ничего не заметив, так как увлеченно болтали. Девушка юркнула в одну из кабинок. Я тоже. Я журчала, а она громко пердела.

- Тебе плохо? – спросила я. – Давай помогу.

- Чем ты мне поможешь? – еле прошептала девушка.

- Я недалеко живу. Давай юбку принесу.

- Правда? – в ее голосе прозвучала надежда.

- Конечно. А как тебя так угораздило-то?

- Расстройство случилось, выйти постеснялась, а добежать на перемене не успела.

Я сбегала в общагу, принесла ей юбку, и мы познакомились и подружились с Наташей (так, оказалось, звали девушку). Этот случай поноса возбудил и ее тоже. У многих так начинается увлечение этой темой. Теперь мы общаемся и придумали себе множество приключений с клизмой и слабительными. Однажды мы собрались у нее дома и устроили соревнования между собой, кто дольше вытерпит после полуторолитровой клизмы. Она проиграла мне со счетом 1:2. Но это уже другая история.

Вот говорила же я себе: «Не ходи в студенческую столовую, отравишься!», а нет, все равно пошла. У меня слабый желудок и кишечник, поэтому если поем не качественную пищу, получаю гарантированный понос. Девчонки жрут что попало в столовой и буфете, и им хоть бы хны, а у меня чуть что, сразу диарея. А не покушать не могу, животик урчать начинает, поэтому ношу еду с собой.

А сегодня быстро собиралась в универ, потому что опаздывала, и не успела ни дома поесть, ни взять с собой хотя бы булочку. Только и успела продрать глаза, помыться, накраситься, надеть свою джинсовую мини-юбку, хотя обычно я ношу шорты, и прозрачные гольфы, да поскакала на остановку.

Успела прямо со звонком. После второй пары живот предательски заурчал, напомнив, что срочно надо поесть, а преподавательница нас, как раз, отпустила пораньше, вот я и решила, что схожу в столовую, может, пронесет. И действительно пронесло, только в другом смысле. На четвертой паре у меня случился просто жуткий приступ диареи, который закончился недобеганием до туалета и пачканием трусиков. Ну, обо всем по порядку.

В столовой я съела гречку с котлетой и выпила компот. Котлета была такой вкусной, что я попросила еще одну. Она-то, наверное, и оказалась не свежей. Видимо из другой партии что ли, не знаю.

Третья пара прошла благополучно, а на четвертой началось такое! Вдруг неожиданно и резко у меня закрутило живот, и возникло очень сильное туалетное поносное желание. Аж дыхание перехватило. Я тут же вытащила из сумочки пачку влажных салфеток и подняла руку:

- Можно выйти?

Преподша кивнула, и я встала и спешно пошла к двери. В коридоре позыв только усилился, я схватилась за низ живота и прибавила шагу. Вот и заветный туалет. Я быстро заскочила в кабинку, подняла юбку, прижав ее к животу, приспустила трусики и с ногами забралась на унитаз. Живот резко заспазмировал, я потужилась, пукнула и из меня просто полилось. Стул был очень-очень жидкий, я даже боялась забрызгать любимые гольфы.

Я пропоносилась, вытерла салфетками свои красивые ножки и попку, одела трусики, поправила юбочку и вышла из туалета.

На четвертой паре был семинар по истории. Прошло минут десять с момента моего возвращения, и пришла моя очередь делать доклад. Я думала, что поноса больше не будет, и спокойно пошла за кафедру. Но не тут-то было. Мой бедный кишечник снова забурлил, его начало резать и колоть. Мне стало так плохо. Я даже на секунду запнулась при докладе, но позыв отступил, и я продолжила. Второй раз проситься да еще и во время выступления на семинаре было как-то стремно, и я решила, что дотерплю до звонка. Но весьма опрометчиво. Я не только до конца пары, но и даже до конца своего доклада не дотерпела. Новый приступ поносного желания накатил на меня со страшной силой. Я снова почувствовала рези и коликообразную боль. Одной рукой я схватилась за животик, а другую держала на кафедре на листочке с докладом. И тут я поняла, что больше не могу. Поняла, что если я в эту же секунду не окажусь в туалетной кабинке, или хотя бы в коридоре, то обосрусь прямо здесь, при всех. Мне было очень нехорошо и больно в животике, волна кишечных сокращений могла вот-вот начаться. Нужно было что-то предпринять. Я мгновенно остановила доклад, сказала: «Извините, мне плохо» и, схватив листочек с докладом, выскочила из аудитории, как ошпаренная, на бегу хватаясь за попу. Процесс испорожнения начался прямо во время моего спринтерского забега до уборной, из попы полез жидкий кал прямо в трусики, потому что боль в животе была такая невыносимая, что я не могла сдерживаться.

Я залетела в туалет, спустила обгаженные трусики, взгромоздилась на унитаз, немного забрызгав пол, голые ляжки и даже гольфы, так как понос уже хлынул. Ну, хорошо хоть добежала, а не сделала все в трусы прямо при товарищах из группы и историчке.

Первый поносный фонтан из попы иссяк. Но животик продолжал жутко болеть, кручение и бурление снова спускалось сверху вниз, к моей попе. И вот снова сильная резь, пукание, и из меня опять потоком льется вода. Да, такого сильного поноса у меня давно не было.

- А, а, а, а – кряхтела я.

- Прр, прр, пууук – отвечал мой бедный больной животик.

Я сидела на корточках на унитазе, сгибаясь пополам от боли, держа двумя руками юбочку около живота и одновременно делая его массаж, и продолжала дристать.

Наконец, живот успокоился. Я выбросила обкаканные трусы и гольфы в ведро для туалетной бумаги, кое как обтерлась бумагой, на которой был написан доклад (влажные салфетки-то в кабинете оставила). И подумала, что хорошо, что историчка разрешает нам читать только то, что сами написали, а не с планшета, иначе даже подтеререться было бы нечем.

В класс я решила не возвращаться, вдруг еще раз прихватит. К тому же я была без гольф, и это могли заметить и понять, что я не добежала до туалета. Хотя, хрен с ними, мне не особо было важно, что обо мне кто подумает. Я села на скамейку недалеко от туалета, положив голую ножку на ножку, и тихонько поглаживала свой живот, который все еще болел. Новый позыв накрыл меня снова через пятнадцать минут, я просралась, и тут, пока я мыла руки, раздался звонок. В туалет зашли мои подружки Юля и Наташа. На Юле была джинсовая юбка и гетры, а на Наташе – черные классические шорты.

- Что с тобой было? – спросила Юля, глянув на мои ноги, и поняв, что я без гольф.

- Я обосралась, не добежала, - не стала скрывать я правды.

- Ну, ничего, со мной тоже такое было, - неожиданно поделилась откровением Наташа.

Они обе скрылись в кабинках. Юля покакала, а Наташа пописала.

Потом они предложили мне принести мою сумку и проводить до дома. Я, конечно, согласилась.

По дороге меня снова скрутило, мы завернули за гаражи, и девчонки прикрыли меня, пока я какала. После этого случая мы очень подружились, а вскоре я узнала, что им нравится понос и даже согласилась поучаствовать с ними в соревновании, кто дольше вытерпит после клизмы.

А на следующий день неожиданно одногруппник Ваня мне подарил розу и предложил встречаться. Потом оказалась, что и он неравнодушен к нашей поносной теме. Но это уже совсем другая история.

Уже знакомая нам Полина была скромной девочкой, хорошо училась, жила в общежитии, по клубам не ходила и популярностью у парней не пользовалась. По совету соседок по комнате Поля стала одеваться более открыто: носить короткие юбки, шорты и платья на прогулку и даже на учёбу в универ. После этого парни начали обращать внимание на девушку и делать комплименты, впрочем, дальше комплиментов дело пока не доходило.

Семестр заканчивался, наступила жара, и все студентки, в том числе и Поля, максимально оголились. От красивых голых девичьих ног в институте рябило в глазах, и парни с трудом скрывали свои стояки. В тот день Поля пришла на учёбу в коротком чёрном платье, первую пару отменили, поэтому девушка заглянула в буфет. Там она встретила своих одногруппниц – старосту Олю и Валю. Они тоже были с голыми ногами. Оля пришла в универ в короткой джинсовой юбке и гетрах, а Валя – в чёрных классических шортах. Девчонки весело пощебетали и со звонком отправились в аудиторию.

Началась лекция. Вдруг Полина почувствовала острую резь в кишечнике. Живот закрутило: это был приступ поноса. Девушка поняла, что до перемены не дотерпит, подняла руку и попросилась:

- Можно выйти?

Её отпустили, и Поля пошла с задней парты к выходу из класса, который находился около доски, держась за низ живота и демонстрируя всем свои ноги. Это выглядело очень сексуально.

В коридоре девушке стало ещё хуже, её живот свело судорогой, и Поля согнулась пополам, схватившись за больной животик двумя руками и перейдя на бег. Около двери она едва не сбила с ног Надю из параллельной группы, которая выходила из уборной. Надя была в коротких спортивных шортах и гольфах, потому что у неё шла физкультура, во время которой ей срочно потребовалось в туалет.

В кабинке Поля едва успела спустить трусики до коленок, как из её попы брызнул поносный фотан. Девушка поносила несколько минут, затем привела себя в порядок и вся красная вернулась в класс.

Полин животик не хотел успокаиваться и готов был расстроиться в любой момент, поэтому она решила уйти с пар.

После звонка девушка вышла из класса и почувствовала, что снова хочет в уборную, поэтому прежде всего она направилась именно туда.

Около туалета девушка встретила Олю и попросила:

- Оль, скажи Нине (так звали куратора), что мне стало плохо.

- Хорошо, а что с тобой?

- У меня сильно болит живот.

- Что месячные начались?

- Да нет, понооос, - еле слышно прошептала Полина и густо покраснела.

Тут девчонки увидели, как к ним приближается куратор.

- Здрасте, Нина Андреевна, - закричала Оля.

- Здравствуйте, девочки, как ваши дела?

- Ой, у нас на математике вчера такое было…, - начала Оля делиться с куратором подробностями студенческой жизни группы. Во время её щебетания Поля почувствовала, что ей всё хуже и хуже и срочно нужно на унитаз, но она стеснялась перебить и со всех ног броситься в уборную.

- А посмотрите, какую я себе юбочку вчера купила, - похвасталась Олечка и покрутилась да так, что почти засветила свои трусики.

- Да, красивая юбка, только для прогулки в самый раз, а на учёбу надо одеваться поприличнее, - слегка пожурила Олю Нина Андреевна.

Хотя куратор сама только пришла после института, и все знали, что Нина в свободное от работы время ходит в таких юбках и шортах, что мама не горюй, любые студентки позавидуют её смелости и дерзости.

Тут Полина почувствовала в кишечнике позыв такой силы, что поняла, что сейчас обкакается.

- Извините, - мне нужно туда, - резко прервала Поля разговор и быстрым шагом пошла в туалет. Девушка дёрнула ручку, но туалет оказался закрыт. Этого Полинка никак не ожидала и от неожиданности тут же расслабилась, слегка согнулась и, держась за дверную ручку, обосралась в трусы.

Нина Андреевна и Оля сразу поняли, в чём дело, услышав булькающие звуки и увидев жидкий кал на голых Полиных ляжках.

Нина тут же вспомнила, как, ещё будучи студенткой, утром что-то не то съела, и на паре у неё случился понос. Тогда Нина выскочила из класса, как ошпаренная, но всё равно не добежала, обделав все шорты и ноги. Поэтому сейчас Нина быстро сориентировалась, достала для Поли влажные салфетки и ключ от служебного туалета.

- Вот, возьми ключ от туалета для преподавателей, как приведёшь себя в порядок, занесёшь мне в 32-ю, - сказала Нина Андреевна.

- Я ей помогу, - произнесла Оля, взяла ключ и потащила Полину за руку.

У Олечки тоже неожиданно заболел живот, и она сильно захотела какать.

В преподском туалете было, как раз, две кабинки. В одной из них Олечка приподняла юбочку, сняла трусики до колен и начала опорожнять свой кишечник.

В это время Полина испытывала сильные спазмы, но кал уже почти не выходил, потому как его основная масса испачкала Полины трусики и ножки.

- Фффф, - морщилась и стонала девушка, но ей почти не серилось.

Оля в это время уже вытерла попку, крутилась перед зеркалом и поправляла гетры. Это смотрелось очень возбуждающе. Полина измученная, наконец, слезла с унитаза, обтёрлась влажными салфетками, выбросила обкаканные трусики и тоже подошла к зеркалу.

Вдруг у Олечки снова заурчало в животе. Она почувствовала, словно он наполняется водой. Гримаса боли тут же выступила на лице Оли, давая Полине понять, что её подруге опять стало плохо.

- Ты чего?

- Кажется, мне снова надо, - сказала Оля и поспешила в кабинку, на ходу поднимая свою короткую сексуальную джинсовую юбку. На унитазе девушка ссутулилась и застонала. Второй позыв оказался намного мучительнее и болезненней первого.

- А, а, ааа, - кряхтела Оля, - Я не могу, мне плохо, - причитала она.

В это время Полина села на подоконник, положив ножку на ножку.

Наконец, Олечка вышла из кабинки. Полина пошла в общагу, а Оля вернула Нине ключ от туалета и решила пойти на пару.

Но на этом поносные страдания девчонок не закончились.

Олечка тут же покраснела: ей показалось, что все это услышали. Она была не робкого десятка, недаром её выбрали старостой. Могла, если что, отстоять группу перед деканатом, когда та накосячила, приструнить того же Диму, когда он вёл себя, как придурок, но сейчас чувствовала себя не в своей тарелке. Обычно отпроситься выйти для Олечки не составляло никакого труда: она не раз выходила, чтобы пописать и даже покакать в туалете во время пары, но поноса у неё ещё никогда прежде в универе не случалось, да ещё и препод отчитал за опоздание, и юбочка и правда слишком короткая. Всё это выбило девушку из колеи, и, почувствовав новый позыв на понос, она постеснялась попроситься в туалет. Вскоре булькание прошло, и Оля обрадовалась.

Тут она обратила внимание, что её соседка по парте Валя сидит вся бледная, положив голую ногу на ногу, и держится левой рукой за живот. Олечка догадалась, в чём дело. До этого Полине стало поносно плохо, что она ушла домой, потом ей самой, а вот теперь ещё и Вале. Оля поняла, что, скорее всего, девчонки отравились салатом, потому что каждая из них его ела и каждая почувствовала, что он слегка не свежий. Но если Валюша съела только половину, то Оля и Поля уничтожили свои порции полностью.

- Валя, тебе плохо? – спросила Оля?

- С чего ты взяла? – ответила Валя вопросом на вопрос, стесняясь признаться в своей проблеме.

- У тебя такой измученный вид и ты за живот держишься.

- Прекратите разговоры, - строгим голосом сказал преподаватель. – Староста, повторите, что я сейчас сказал.

Олечка встала, поправила юбочку и смутилась. Все парни пялились на её ножки.

- Выыы, - начала она, и вдруг почувствовала, как живот пронзила резкая боль, - извините, я не расслышала.

- Я и не сомневался, садитесь.

- Можно выйти? – произнесла Валя дрожащим голосом, вставая из-за парты.

- Зачем?

- Ну, мне нужно.

- На перемене выйдете. То с соседкой болтаете, то по телефону вдруг решили поболтать.

Валя села и тут же согнулась от спазма в животе.

Оля поняла, что они с Валюшей попали в очень затруднительное положение. Если Валю не выпустили, то Олечку тоже, разумеется, не отпустят. Можно, конечно, наплевав на всё, выйти, но вдруг этот препод злопамятный и припомнит ещё.

Валя сидела за партой, согнувшись. Она даже расстегнула пуговицу на шортиках, чтобы так сильно не давило.

- Оля, мне плохо, что делать? – спросила шёпотом она.

- Мне тоже. Живот разрывает. Наверное, салат был не свежий. Давай выйдем без спросу.

- Нет, я так не могу.

- Ну, тогда попросись ещё раз.

- Ты, что, он же меня убьет.

Вдруг Вале стало совсем невмоготу. Если с собой девушка ещё могла поспорить: внушить, что не надо злить препода, отпрашиваясь повторно, то с кишечником спорить было бесполезно. Да он и не собирался, а готов был в любую секунду начать извергать понос в Валины трусы. Девушка, пересилив себя, снова подняла руку.

Но препод её не видел, потому что чертил что-то на доске.

Одногруппница Ира толкнула её в спину:

- Да отпросись ты громко, - сказала она.

Но Валюша смутилась и, вместо того, чтобы действительно закричать «Можно выйти?», задала какой-то глупый вопрос. Преподаватель, на удивление, не рассердился, а принялся обстоятельно отвечать, но Валя его не слушала: она думала только о туалете:

- Я сейчас обосрууусь, - бесконечно крутилась мысль в её голове во время очередной поносной волны.

И вдруг девушка решилась: она неожиданно для самой себя просто встала и пошла по аудитории к выходу. Сознание было, как в тумане. Парты, за которыми сидели студенты плыли перед глазами, Валя и не заметила, как открыла дверь и оказалась в коридоре. Тут-то ей и стало совсем плохо: она почувствовала, что попка раскрылась помимо её воли, и жидкий понос начал постепенно наполнять трусики. Бедная Валечка схватилась за попу и побежала со всей скоростью в уборную. Пока она возилась с молнией и поясом, её новые джинсовые шортики, которые она только сегодня надела, были уже порядочно обгажены, все бёдра тоже были в жидком Валином кале.

Но, несмотря на то, что часть поноса уже вышла из Валиного кишечника, там оставалось ещё очень много, и девушка, наконец-то справившись с нижней частью своей одежды, взгромоздилась с ногами на унитаз. Ей даже расслабляться было не надо: понос сам потёк из попы с новой силой.

Коля и Полина жили в соседних комнатах в общаге. Они, конечно, здоровались, но толком не общались. Коля часто захаживал в гости к Вере, соседке Полины. Они с Верой были одногруппниками и помогали друг другу, просто дружили, не более того. А на Полину Коля вообще не обращал никакого внимания, она ему казалось не яркой серой мышью. Другое дело Верка.

Но в последнее время Коля стал все чаще и чаще останавливать свой взгляд на Полине. Может, потому что она стала поактивнее, после того, как сдружилась со своей старостой, может, потому, что начала носить короткие юбки? Как бы там ни было, отношение к Полине у Коли изменилось, и она ему стала даже нравиться. Но ничего особо серьёзного он к ней не чувствовал, пока не настал ТОТ день.

В ТОТ день у Коли была всего одна пара, после которой он отправился в общагу. Вера убежала куда-то, даже не заходя домой, поэтому Коля возвращался с пар один. Парень хотел спокойно приготовить поесть, пока все на занятиях и никто не мешает. Да и Верку накормить, надо было, когда та вернется. А та за кормёжку в течение недели обещала ему сделать курсач. Готовил Коля неплохо, поэтому выполнить их с Верой уговор не составляло никакого труда. Он стоял на кухне, помешивая содержимое кастрюли, как вдруг увидел пробегающую мимо Полину. Она была какая-то взъерошенная и держалась за живот. Коля сразу догадался, что ей нужно поносом в туалет, и тут же почувствовал уплотнение в своих шортах, ведь его всегда возбуждали мысли о том, что девушке нужно в уборную. А припекло Полю, похоже, неслабо. Да еще на Колино счастье туалет оказался занят. О таком везении парень не мог даже мечтать и уже почти в открытую наблюдал за девушкой, не боясь себя спалить. Какая уж тут готовка! На Колю накатило очень сильное возбуждение, сердце готово было выскочить при виде голоногой Полины, стоявшей скрестив ноги, и держащейся за живот. Вдруг Поля резко побежала в противоположную сторону коридора. Коля едва успел отпрянуть назад и спрятаться на кухне. Но желание узнать, что будет дальше, пересилило желание не спалиться, и, конечно, Коля пошёл за Полиной. Медленным неспешным шагом он дошёл до своей комнаты, поглядывая в конец общажного коридора. Поля стояла и жалась около уборной, которая тоже оказалась занята. Коля сделал вид, что никак не может найти ключ от комнаты, а сам посматривал вдаль на Полю. Она, постояв и помучавшись около соседнего туалета минуты две, согнувшись, ринулась в сторону лестницы. Видимо в туалет на соседнем этаже побежала.

Но туда Коля идти уже не стал, это было бы слишком рискованно. Вместо этого он сбегал на кухню, выключил плиту, побежал скорее в комнату мастурбировать и очень бурно [Цензура]. Как же его завела эта ситуация. Только что на его глазах симпатичная девчонка с сексуальными ножками чуть было не обделалась поносом. Соседей Коли не было дома: они учились в другой группе и были на парах. После того, как парень сделал себе хорошо, он вышел из комнаты, чтобы продолжить готовить. Открывая дверь, Коля увидел Полину, которая, как раз, вернулась из туалета и искала в сумочке ключи от своей двери.

- Привет, а ты чё так рано сегодня? – спросил он, чувствуя, как дрожит его голос.

Но Полина не обратила на это внимения, её сейчас заботил только больной животик, и ничего другого.

- Да я ушла раньше, мне что-то нехорошо, - ответила она и, не вдаваясь в подробности, захлопнула дверь перед Колиным носом.

А Николай снова почувствовал, как у него встаёт и даже обрадовался, что диалог закончился так быстро, потому что Полина легко могла это заметить.

Кое-как справившись со своим неугомонным аппаратом, Коля снова отправился на кухню, доваривать суп, а Полина тем временем переоделась, приняла душ и вернулась в комнату. В холодильнике девушка нашла пирожное и тут же съела его, заедая пережитый стресс. Это было большой ошибкой, животик девушки снова не выдержал, и уже минут через десять его пронзила резкая боль. Поля тут же вскочила с кровати, надела тапочки и бегом побежала в туалет. Пока девушка неслась в заветную уборную, она едва не обделалась.

Спустив шорты и трусы до коленок, Поля громко пукнула, и из неё тут же полилась поносная жижа. Процесс испорожнения сопровождался беспрерывным пердением и стонами девушки. Она испытывала очень сильные боли внизу живота, поглаживала его, чувствуя внутри бурление и урчание. Вскоре жидкий кал перестал выходить, но легче вообще не становилось. Спазмы и кишечные сокращения не прекращались, но из попы брызгали лишь небольшие струйки. Это было очень мучительно. Пока Полина высералась, ей, как раз, и позвонила Оля, но девушка, конечно, не слышала звонка подруги, потому что телефон находился в комнате.

А Коля тем временем продолжал готовить и, разумеется, увидел, что его соседка снова умчалась на всех парусах в уборную. Такого возбуждения парень не испытывал никогда. Он решил во что бы то не стало, поговорить с Полиной на эту тему, и, когда она вышла из туалета, подошёл и спросил:

- Поля, тебе плохо?

- Да нет, всё нормально, - ответила она и покраснела.

А в этот момент очередной позыв скрутил девушку, ей стало так дурно, что она согнулась и схватилась обеими руками за живот прямо на глазах у Коли.

- Может, тебе таблетку дать?

- Нет, ой, прости, мне нужно… , - сказала Поля и, не договорив, опять скрылась в туалете.

Коля решил больше не приставать с расспросами, понимая, что девушке не до него, к тому же он очень боялся выдать свой интерес к поносной теме. На сегодня и так уже сюрпризов было достаточно. Парень снял суп с плиты и снова удалился в комнату, где опять занялся онанизмом.

Полина испорожнилась и пошла к себе, искать таблетки от поноса, но ничего не нашла. Тогда она решила обратиться к Коле, тем более, что он сам предлагал помощь, да и наверняка уже догадался, что у Поли диарея. Конечно, стыдно было перед ним, но другого выхода девушка не видела: ей очень хотелось успокоить больной животик, она уже вся измучилась от бесконечных позывов и болезненной дефекации. К тому же Поля вспомнила, что пару недель назад у её соседки Верки тоже случилось кишечное расстройство, и еще тогда девочки не нашли таблеток, и именно Коля выручил . А теперь вот и Полина наступила на те же грабли, что и Вера, так и не сходив в аптеку и не купив, на всякий случай, лекарство от диареи.

Коля доставлял себе удовольствие, как вдруг услышал стук в дверь. Он тут же натянул трусы и шорты, крикнул «секунду» и попытался хоть немного успокоить своё возбуждение. Когда Коля открыл, то чуть не вздрогнул от неожиданности. На пороге стояла голоногая Полина в коротеньких хлопчатобумажных шортиках и гольфах. Та самая Полина, которая вот уже часа полтора будоражила его воображение своими бесконечными походами в уборную. Его член тут же встал, Поля наверняка это заметила, а лицо Коли тут же залилось краской. Но Поля стеснялась не меньше, ведь ей предстояло просить у парня лекарство от диареи, просить не у подружки, а у человека противоположного пола:

- Коля, извини, у тебя, случайно, нет лоперамида? - произнесла Полина, чувствуя, как тоже краснеет.

Коля чуть не [Цензура] от таких слов, но, всё же, нашёл в себе силы, взял себя в руки и ответил:

- Лоперамида нет, есть имодиум, сейчас дам.

И с этими словами он открыл холодильник и дал Поле лекарство.

- Спасибо тебе большое, ты меня так выручил.

- Пустяки, обращайся, если что.

Вот так и началось близкое общение Коли и Поли, а вскоре еще ближе их сплотила еще одна поносная история, о которой я расскажу как-нибудь в следующий раз. В-общем, Николай стал ухаживать за Полиной, и вскоре они стали парой.

Оля с родителями переехала в Сочи. Её папе предложили очень хорошую работу и дали трёхкомнатную квартиру. От такого подарка отказываться было нельзя, ибо это намного лучше, чем жить в тесной однушке, да ещё и вдалеке от моря. Пришлось расстаться с хорошими друзьями и сменить школу, а Оля была в 11 классе. Всё бы ничего, но на дворе май, конец года. Впрочем, учителя пообещали не портить аттестат и выставить те оценки, которые Оля заработала там, в предыдущей школе. А там уж как ЕГЭ решит.

Девушка была очень скромной и с трудом находила общий язык с новыми людьми. На первый урок в новой школе она хотела одеться скромно: джинсы и майку, но мама с трудом её уговорила надеть короткую чёрную юбочку выше колена и не надевать колготки, потому что на улице было жарко. Когда Оля вошла в новый класс, то увидела, что почти все остальные девочки вообще пришли в коротких шортах: чёрных, белых, джинсовых, а кто-то даже спортивных. Встретили Олю в классе в целом вполне хорошо, только новая одноклассница Галя, которая, как раз, была в спортивных шортах, отпустила несколько дурацких шуточек. С Галей, по иронии судьбы, Оля и села. Просто больше мест свободных не было, а класс был маленький.

Начался урок. Галя привязала незаметно Олечкину ногу к стулу. Хотела проверить новенькую на вшивость. Галя сделала вид, что уронила карандаш и долго копошилась под партой, якобы в его поисках, так что Оля даже не подозревала о коварном Галином плане. Привязала не крепко. Просто несколько раз не туго обмотала своими старыми колготками Олечкину ножку вокруг ножки стула. К тому же Олечка была в гольфиках: на голой икре она бы сразу почувствовала что-то неладное, а через гольф – нет. В-общем, коварный план Гали удался.

Галя продолжала говорить Оле всякую фигню, та отвечала невпопад и вдруг почувствовала, что у неё то ли от волнения, то ли от того, что она накануне объелась на своём восемнадцатилетии, прихватило живот. Девушку скрутил сильнейший спазм, и она тут же непроизвольно сморщилась и схватилась за свой животик.. Сердце бешено застучало, ладони вспотели, и Оля запаниковала. Урок только начался, терпеть нужно было еще больше получаса, а отпроситься выйти для Олечки в первый же день было на грани позора, которого она бы просто не пережила.

Приступ продолжался пару минут, затем кишечник отпустило. Но за первым позывом тут же последовал второй. Оля положила правую ногу на ногу. Если бы наоборот, то она бы заметила, что привязана, а так девушка ничего не заподозрила. Она очень стеснялась ёрзать, боясь выдать своё состояние, да только это было бесполезно, потому что всё было написано у неё на лице: девушка сильно покраснела, на лбу выступили капельки пота, а по мучительному выражению было понятно, что ей очень нехорошо. Газам было так тесно в Олечкином кишечнике, что она вдруг, совершенно непроизвольно и неожиданно для себя пукнула. Это получилось беззвучно, но трусики тут же слегка намокли от поносной жижи в районе попы, а через секунду девушка почувствовала запах своего пука. От этого она ещё больше покраснела и готова была сгореть со стыда, в тайне надеясь, что никто не заметит: в классе было открыто окно, и дул лёгкий ветерок. Но не тут-то было. Галя, которая давно наблюдала за Олей, сразу всё поняла. На такую удачу она просто не могла рассчитывать: мало того, что новенькая привязана к стулу, так она ещё и сильно хочет в туалет. «Интересно, какое шоу нас ждёт» - подумала Галя. Она совершенно бесцеремонно, но отдадим должное, что хотя бы шёпотом, спросила Олю:

- Это ты перданула?

После такого вопроса Оля вообще почувствовала, что готова провалиться под землю. Завтра же она с мамой заберёт документы и сменит школу, а сейчас надо продержаться, надо потерпеть, осталось каких-то несчастных двадцать девять минут. А потом бегом домой в туалет. О том, чтобы покакать в школьной уборной, теперь не могло быть и речи, ведь тогда все догадаются, что это именно она испортила в классе воздух.

- Тише ты, - зашипела Оля на неё. Не мешай слушать урок.

Она не нашла ничего лучше, чем ответить Гале именно так.

И тут Оля поняла, что, наверное, она не дотерпит даже до перемены, не то, что до дома. Она чувствовала, что уже на грани обсерания, и надо прямо сейчас отпрашиваться. Из двух зол выбирают меньшее, и лучше уж отпроситься, чем обделаться здесь на глазах у всех. Но как же это сделать? Как же заставить себя поднять руку и сказать: «Разрешите мне выйти»?. А, может, просто вообще без спроса убежать и больше не возвращаться?

Оля непроизвольно подняла руку.

- Что, срать хочешь? - засмеялась Галя уже более громким шёпотом так, что её услышали Вика и Даша, которые сидели впереди. Они обернулись, но ничего не сказали.

Так стыдно Оле ещё никогда не было, и она опустила руку. А Галя уже не унималась:

- Да крикни ты громко: «Юлия Константиновна, я срать хочу» и заржала уже почти в полный голос.

- Терентьева, тебя выставить за дверь? – спросила Юлия Константиновна.

- А новенькая отвечать хочет, - засмеялась Галя. За дверь её достаточно часто выставляли, и она с удовольствием ходила курить в туалет и трепаться по телефону со своим парнем Васей, который учился в курсе ПТУ на сварщика.

- Ты действительно хочешь ответить? – спросила учительница Олю.

На Олечку смотрела почти половина класса, и тут у неё громко заурчал живот. Ей стало так дурно, что она поняла, что прямо сейчас обкакается. Понос непроизвольно снова оросил Олечкины трусики.

- Неет, яя, яяя, а можно мне выыыйти, - жалобно произнесла она, хватаясь за живот.

- Иди, конечно.

Понос уже начался, и его нельзя было остановить. Оля попытался встать, дёрнулась было по направлению к проходу, но нога-то была привязана, пусть и не крепко, и девушка преодолела всего несколько сантиметров, шаркая стулом по полу. Колготки, которыми была привязана Олечкина ножка, тут же наполовину размотались. От неожиданности девушка снова плюхнулась на стул, только и сумев простонать протяжное «ооооой». Вместо того, чтобы стрелой кинуться из класса, Олечка принялась до конца разматывать свои оковы, а её понос тем временем уже полился из трусиков, пачкая юбку и стул. Весь класс дружно начал ржать, а Галя громче всех. Наконец, девушка избавилась от этих несчастных колготок и, держась за попу и живот, выскочила из кабинета, оставив на стуле небольшой след от своего поноса.

И, может быть, девушка даже добежала до уборной, но она не знала, куда бежать, повернув направо, хотя надо было налево. Поносная жижа, без труда преодолевая трусики, текла по Олечкиным голым ляжкам, пачкая гольфы и туфли. Когда девушка, наконец, нашла туалет, то ей туда было уже не нужно, потому что всё, что так мешало ей, доставляя невыносимые мучения, Олечка извергла мощным потоком в трусики, гольфы и на ляжки.

Кабинок в туалете не было, только открытые унитазы. Оля сидела на одном из них и плакала, не зная, как жить дальше. Прозвенел звонок, и в туалет зашла Даша. Увидев Олю в таком состоянии, она начала её утешать и сказала, что она и мальчики не дадут её в обиду и разберутся с Галей.

С Галей, действительно, разобрались, подлив за завтраком ей в чай сильное слабительное. Но это уже совсем другая история.