Это был благоухающий летний полдень, тот, что, казалось, тянется бесконечно, наполненный сладким обещанием беззаботных приключений. Мать и дочь, чьи щеки раскраснелись от теплых объятий солнца, неторопливо прогуливались по улице, обсаженной деревьями. В один момент они приблизились к маленькому кафе и до них донесся дразнящий аромат свежеиспеченных вафельных рожков. Глаза девочки расширились от волнения, когда она заметила яркий ассортимент вкусов мороженого, выставленного в стеклянной витрине. Мать, заметив рвение дочери, предложила им сделать перерыв в прогулке и немного полакомиться. Они вошли внутрь, прохлада кондиционера стала желанной передышкой от жары на улице, и заказали две щедрые порции мятного шоколадного мороженого с клубничным завитком. С рожками в руках они нашли тенистое место на открытой террасе, где они облизывали сливочное лакомство, обмениваясь улыбками и историями между укусами. Мороженое было идеальным спасением от жары, мятная свежесть и терпкие ягодные завитки танцевали на их языках, пока они смаковали каждый укус. Как только их рожки стали всего лишь воспоминанием о липком счастье, они решили продолжить свой день, направившись в близлежащий парк. Рука об руку они спустились по тропинке, ведущей к живописному пруду, где стая уток нетерпеливо ковыляла к кромке воды. Глаза девочки заблестели от волнения, когда она заметила в сумке матери пакет черствого хлеба: тайный запас как раз для такого случая.
- Мама, можно я покормлю уток? — взмолилась она, ее голос был смесью надежды и предвкушения. Ее мать, не менее взволнованная радостью дочери, протянула ей несколько кусочков. 
- Но помни, — предупредила она, —не слишком много, иначе они наедятся и не захотят плавать!
Когда девочка опустилась на колени, чтобы предложить хлеб, мать на мгновение восхитилась спокойной картиной перед ней — нежной рябью на пруду, смехом играющих поблизости детей и чистым удовлетворением, отразившимся на лице ее дочери. Пока девочка была увлечена кормлением уток, мама сказала девочке, что скоро вернется, и решила сходить в ближайший магазин, оставив дочь общаться с пернатыми друзьями. Девочка хихикала, когда утки игриво ссорились вокруг нее, каждая из которых соперничала за свою долю угощений, и она почувствовала тепло в своем сердце, которое может принести только идеальный летний день. Пока мать была в магазине, девочка оставалась у пруда, ее внимание разрывалось между утками и невесть откуда взявшейся тяжести в животе. Сначала она надеялась, что это просто мороженое, которое немного отяжелело, но вскоре стало ясно, что ей необходимо воспользоваться туалетом. Она пыталась игнорировать это, сосредоточившись на восхитительной игре в бросание хлебных крошек и наблюдении за утками, грациозно скользящими по поверхности воды. Однако давление росло, и она начала неловко ерзать, ее щеки покраснели не от жары, а от смущения. Она оглянулась по сторонам, в надежде найти подходящее место, где можно было бы сбросить тяжесть, но конечно же ничего подходящего здесь не оказалось. Мороженое, которым она так наслаждалась раньше, теперь, казалось, было источником ее затруднительного положения. Она бросила кормить уток и решила пройтись в сторону магазина, куда ушла ее мама. Там она растеряно прошлась, но не обнаружила там ни туалета, ни мамы. Ей ничего не оставалось другого, кроме как вернуться к пруду, ее беспокойство росло с каждым шагом. Ее мать уже была там, ее глаза были полны беспокойства при виде взволнованного состояния ее дочери.
- Что случилось, милая? — мягко спросила она. Но девочка, чувствуя нарастающее давление, была слишком застенчива, чтобы признать правду. Вместо этого она выдавила из себя улыбку и кивнула, когда ее мать предположила, что пора отправляться домой. Обратный путь был молчаливой битвой, каждый шаг был тяжелее предыдущего, поскольку девочка боролась со своей насущной потребностью и страхом разочаровать свою мать.

Вскоре они прибыли на автобусную остановку, где девочка, отчаянно пытаясь сохранить самообладание, крепко сжимала ягодицы, когда они ждали автобус. Она села у окна, надеясь, что прохладный ветерок принесет облегчение. Мать, не подозревая о бедственном положение дочери, болтала о том, какой прекрасный день они провели. Девочка, однако, не могла думать ни о чем, кроме растущего дискомфорта в животе. Она откинулась на спинку сиденья, молчаливо желая доехать до дома как можно скорее. Когда автобус трясло по дороге, ее потребность облегчиться становилась все более настоятельной. Она крепко вдавливалась в сиденье, желая, чтобы ее тело продержалось еще немного. Голос матери звучал для нее слабее, поскольку она сосредоточилась исключительно на том, чтобы выдержать мучительную поездку. Каждый красный свет и остановка, казалось, длились целую вечность, и щеки девочки горели от усилий сохранить свою тайну. Тем не менее, она сохраняла стойкость, не желая портить их день. Наконец, автобус подъехал к их остановке, и со вздохом облегчения она выскочила со своего места, ее ноги слегка дрожали. Они ступили на тротуар, и она схватила руку матери, чувствуя, как напряжение немного ослабевает, когда они приближаются к своему дому. Мать заметила изменение в походке дочери и силу ее хватки, но не придала этому значения, даже не подозревая о внутренней битве, которую ее дочь только что выиграла.

          Когда они подошли к дому, мать предложила им зайти в продуктовый магазин, чтобы купить что-нибудь на ужин. Девочка, чье положение становилось все более ужасным, глубоко вздохнула и выдавила улыбку.
- Хорошо, мама, — ответила она, ее голос был немного более дрожащим, чем обычно, - Я подожду тебя снаружи. Ее мать, заметив внезапную перемену в поведении дочери, бросила на нее вопросительный взгляд, но пожала плечами, предположив, что она просто устала после дня, проведенного вне дома. Пообещав поторопиться, мать скрылась в шумном магазине, оставив девочку неловко стоять у входа. Теплое солнце, казалось, насмехалось над ее положением, а запах свежих продуктов, доносившийся из открытой двери, только усиливал ее дискомфорт. Она извивалась и переминалась с ноги на ногу, надеясь, что минуты пролетят быстро. Каждая секунда казалась вечностью, пока она оценивала ситуацию и свои возможности. Стоит ли ей пойти и найти свою мать, рискуя опозориться? Или она может подождать, пока они не вернутся домой? Она бросила взгляд на улицу, желая, чтобы ванная комната волшебным образом появилась перед ней, ее мысли неслись так же быстро, как капли пота, выступающие у нее на лбу. Девочка то стояла неподвижно, с плотно сжатыми вместе ногами, то время от времени приседала, пытаясь облегчить давление, кладя руку то на живот, то внезапно зажимая ладонью попу, словно пытаясь удержать все на месте. Несмотря на все ее усилия, она почувствовала, как что-то сдвинулось с места, и вот уже небольшой кусочек фекалий слегка коснулся ткани ее нижнего белья. В ужасе она стиснула зубы и прикусила губу, чтобы сдержать крик. Давление продолжало нарастать, и она знала, что проигрывает борьбу. Страх испачкаться на публике был почти невыносимым. Как раз когда она подумала, что больше не может сдерживаться, из продуктового магазина вышла ее мать с пакетом сладостей в руке и вопросительным выражением на лице. Глаза девочки расширились, и она выдавила улыбку, надеясь, что сможет добраться домой без катастрофы.
Отчаяние девочки росло с каждым шагом к дому, потребность ее тела в облегчении теперь была невыносимой. Когда они достигли фасада их многоквартирного дома, она почувствовала, как остатки ее контроля ускользают. Последним героическим усилием она сжала кулаки и напрягла ягодицы, ее лицо превратилось в маску сосредоточенности. Но было слишком поздно. Плотина прорвалась, и она почувствовала, как теплое, твердое ощущение медленно вылезает, наполняя твердым грузом нижнее белье и предательски растягивает зад ее шорт.  Мать посмотрела на свою дочь, озадаченная внезапной переменой позы, а затем ее выражение изменилось на шок и смятение, когда она поняла, что произошло, увидев, выпуклый бугор, образовавшийся сзади в шортах ее дочери.
- О, милая, — выдохнула она, едва не обронив продукты на землю. – Идем скорее внутрь. С нежной поспешностью она повела подавленную девочку в здание, ее сердце разрывалось от унижения дочери. Ноги девочки дрожали, когда она неловко зашла в подъезд, слезы смущения навернулись на глаза. Мать шептала успокаивающие слова, обещая привести ее в порядок и все исправить, в голове роились мысли о том, как с осторожностью и чуткостью справиться с ситуацией. Девочка застыла, глаза ее были прикованы к полу, пока ее мать бросилась отпирать дверь. Не было теперь той давящей тяжести в животе, ее тело теперь испытывало невероятную легкость и облегчение, но она чувствовала себя грязной и униженной, ощущая испачканные шорты, наполненные тем, что она не смогла донести до дома.
  Когда они вошли в квартиру, глаза матери искали способ облегчить боль дочери, ее собственное сердце было тяжелым от бремени непредвиденного конца их в остальном идиллического дня.
- Пойдем в ванную, — тихо сказала ее мать, ведя ее за руку. Оказавшись в безопасном убежище их дома, она осторожно сняла грязные шорты, обнажив беспорядок, который она пыталась скрыть. Лицо матери было картиной сочувствия и понимания, когда она подобрала грязную одежду.
- Все в порядке, несчастные случаи случаются, — заверила она ее, бросая шорты в мусорное ведро в ванной и быстро смывая доказательства страдания дочери в унитаз. С теплой мочалкой она начала мыть девочку, ее нежное прикосновение и успокаивающий голос были бальзамом для ушибленного достоинства дочери. Когда вода в раковине помутнела от остатков аварии, девочка почувствовала, как тяжесть свалилась с ее плеч. Улыбка матери была мягким обещанием, что сегодняшнее несчастье не испортит воспоминание о прекрасном начале их дня.
После того, как последствия аварии были полностью устранены, мать предложила им сесть и поговорить. Они сидели вдвоем рядом на диване, рука матери обнимала дочку за плечи.
- Милая, ты всегда можешь сказать мне, когда тебе нужно в туалет, — сказала она, поглаживая ее волосы, - Тебе не нужно было этого стесняться.
- Просто это возникло так неожиданно. Я растерялась и не хотела портить нам день, — тихо ответила девочка. Мать притянула ее ближе, целуя в макушку.
- Ты никогда не сможешь этого сделать, дорогая. Будем считать, что просто столкнулись с неожиданной трудностью, но в конце концов это не смертельно.
С заверениями матери девочка почувствовала, как ее беспокойство медленно рассеивается, сменяясь теплом, которое разливается по ней, очень похоже на нежные объятия мягкого одеяла холодным вечером. Они решили включить фильм, один из своих любимых, и обняться вместе, позволяя смеху и приключениям на экране прогнать тени их недавних испытаний. И пока они лежа в обнимку наблюдали за происходящим на экране, девочка вновь ощутила чувство комфорта и обещание еще тысячи беззаботных дней впереди.

Отредактировано Krasnova (10-11-2024 18:56:16)