Эллисон Паркер - констебль женской полиции беспокойно переминалась с ноги на ногу. Ее каблуки звонки цокали по бетону, когда она прошлась вперед-назад. Старший констебль Джон Голлагэр недовольно посмотрел на своего напарника и проворчал, - Стойте спокойно, Паркер. Или вы хотите, что бы нас обнаружили?
     - Ничего не могу поделать, - пожаловалась Эллисон, - я хочу в туалет.
     - Тихо! - Оборвал ее Голлагэр. - Если сейчас кто-нибудь выглянет из заднего окошка склада и увидит тебя прыгающую здесь, то вся операция полетит к черту! Тихо, я сказал!
     - Хорошо, хорошо. - Уступила Эллисон. - Но я все же надеюсь, что операция начнется раньше, чем у меня лопнет пузырь.
     - Об этом надо было думать раньше, когда ты в баре потягивала чай, гламурно красуясь перед молодыми полицейскими.
     - Зря ревнуешь, Джон. Лучше бы помог мне.
     - Что я могу для тебя сделать?
     Прежде, чем Эллисон успела ответить, на плече Голлагэра затрещала рация. - "Команда три", "Команда три"! Есть новости? - Это их начальник, инспектор Маддокс опрашивал посты.
     - Есть, сер! Я вот-вот описаюсь, а старший констебль отказывается мне помочь! - С вызовом ответила Паркер, глядя в глаза напарника. А потом взяла микрофон и прошептала, - Все тихо, сер.
     - Принято. Всем оставаться на своих местах! - Приказал Маддокс.
     - Да, сер. - Ответила Эллисон и добавила в отключенную рацию, - Между прочим, я терплю гораздо дольше, чем положено женщине.
     - Расслабься, напарник, - сказал Голлагэр, отбирая микрофон.
     - Тебе хорошо так говорить, - Пробормотала Эллисон, растягивая слова, потому, что в этот момент ее живот прострелила острая судорога. - Когда ты хочешь в туалет, то в любой момент можешь сунуть своего "петуха" в какую-нибудь дырку в заборе и отлить. А я на такое в принципе не способна.
     - Все претензии к Создателю. Это его, а не моя ошибка. - Усмехнулся старший констебль.
     В самый разгар диспута со своим бессердечным напарником, Эллисон прервалась, затаила дыхание и быстро поджала правое колено, крепко сжав бедра. Восстановив контроль над пузырем, констебль медленно выдохнула и продолжила, - Очень не вовремя шеф приказал оставаться нам на местах. Я как раз хотела попросить отлучиться на пять минут.
     - Мне тоже жаль. - Голлагэр примирительно улыбнулся. - Извини, что дразнил тебя, но вы женщины становитесь такие забавные, когда дело принимает "сырой" оборот.
     - Проклятье! - Выругалась Эллисон и принялась переступать с ноги на ногу. - У-у-у! - Подвывала она. - Мы здесь торчим больше трех часов, группа захвата должна быть давно на месте. Почему Маддокс не начинает операцию?
     - Ты же знаешь босса, он упрям и педантичен до крайности. Сидит себе в теплом удобном фургоне и пьет кофе …- Голлагэр усмехался, мельком взглянул на сжаные ноги Эллисон и предложил. - Хочешь, я сообщу инспектору, что ты желаешь присоединиться к нему на чашечку кофе?
     - Заткнись! Я не хочу слышать ни о каких напитках.
     Разговор затих. В течении минуты Паркер внимательно изучала улицу. Сейчас преступники ее совсем не интересовали. Единственное, чего женщина хотела, это найти такое укромное местечко, где бы она могла задрать юбку и присесть. Но задний двор складов был заасфальтирован, здесь не было ни газонов с кустами, ни деревьев. За спиной полицейских высилась больничная стена с воротами и пустая дорога без единой припаркованной машины. Короче говоря, не было ни единого пятнышка где, Эллисон могла бы сбросить давление в ноющем пузыре.
     Единственная возможность удовлетворить естественные женские потребности лежала с другой стороны больничного забора. Но как попасть туда, если единственные ворота отлично просматриваются из окон склада, а высота ограды более десяти футов? Даже если бы Эллисон со своим переполненным пузырем смогла бы перебраться через забор, существовала вероятность, что в этот момент Маддокс отдаст приказ. Причем, что это будет уже не первый раз, когда из-за желания пописать Эллисон покидает пост во время операции.
     В прошлый раз, Паркер дежурила в пабе, где встречались наркоторговцы. Эллисон и ее коллега, Саманта Джоунс, в течение вечера сидели за столиком и пили пиво, оправдывая свою легенду женщин - ищущих развлечений. Неизбежно наступил момент, когда им обоим потребовалось посетить дамскую комнату, а в это время в баре появился подозреваемый. Он остановился у стойки и завязал разговор с посетителем. Беседа длилась так долго, что констебль Паркер не выдержала и ушла в туалет. Как только она покинула зал, началась купля-продажа и Джоунс была вынуждена действовать в одиночку. Узнав подробности, Маддокс был разъярен, и только торжественное обещание Эллисон, что подобное не когда не повторится, позволило ей остаться в полиции. Сейчас ситуация повторяется, опять во время проведения операции Паркер разрывается от желания посетить туалет. Нет, на этот раз Эллисон не уступит искушению. Она будет терпеть. Она на за что не сорвет операцию, потому, что второй выговор окончательно погубит ее карьеру.
     - Ты видела? - Громким шепотом спросил Голлагэр.
     - Видела что? - Очнулась от воспоминаний Эллисон, она совсем не смотрела на крыльцо. Сейчас Паркер больше всего на свете хотелось стянуть колготки с трусами и, закрыв глаза, сделать огромную лужу, что бы наконец закончилась эта мука, что бы прекратил болеть разрывающийся пузырь. Хотела, но не могла. Констебль не могла себе позволить писать посреди тротуара, тем более на глазах Голлагэра.
     - Смотри, там открылась дверь. Я думаю, они собираются выходить. - Прошептал напарник. Эллисон была вынуждена сконцентрироваться на дверях склада.
     - Как не вовремя. - Пожалела Паркер.
     - Не понимаю тебя. Несколько минут назад, ты жаловалась, что вынуждена сидеть неподвижно.
     - Я помню, но сейчас мне уже все равно. Я безумно хочу писать.
     - Ясно. Констебль, делайте что хотите, но замрите, - приказал Голлагэр. Он нажал кнопку на рации и тихо проговорил в микрофон. - Это "Команда Три". Имею движение на заднем дворе.
     - У нас тоже самое. - Тотчас отозвался Маддокс. - Операция началась! Повторяю, операция началась!
     - За мной, вперед! - Скомандовал Голлагэр, и пригибаясь, хищными прыжками поспешил к воротам. На ходу он оглянулся на хромающую позади Эллисон. - Поторопись! Если они доберутся до своего фургона раньше нас, то уйдут …
     - Я стараюсь, - Ответила Паркер и подумала про себя, - Потороплюсь, и тут же наделаю в свои штанишки. Как красиво это будет выглядеть - обоссалась во время погони!
     Эллисон с трудом ковыляла за напарником. Ее переполненный пузырь, подпрыгивал словно надутый воздушный шар, угрожая лопнуть при каждом шаге. Несколько капелек мочи "пробили" сфинктер и впитались в трусы, но Паркер не останавливалась, старший констебль Голлагэр и так уже удалился от нее. Женщина спешила изо всех сил, когда увидела на крыльце склада силуэты двух мужчин. Опытный Голлагэр оказался прав, торопя свою группу. Подозреваемые поняли, что их отсекают от фургона, развернулись и побежали в разные стороны.
     - Эл, берешь этого, - Голлагэр указал на человека, убегающего по правой стороне улицы. - Я ловлю второго.
     - Хорошо. - Ответила она и с криком бросилась на перехват своей цели.
     Эллисон преследовала человека, бегущего вдоль стены склада. Преступник петлял между мусорных баков, углубляясь во двор. Констебль торопилась следом, спотыкаясь о невидимые в темноте предметы.
     Темнота подвела обоих - переулок закончился тупиком. Паркер резко остановилась, когда увидела в нескольких ярдах от себя забор, а рядом с ним неподвижный силуэт. Преступник попал в западню и остановился.
     - Не двигаться, вы арестованы! - Приказала Эллисон официальным голосом. Для того, что бы выглядеть солидней, она с трудом заставила себя не танцевать на месте.
     Вместо ответа, констебль услышала щелчок взводимого оружия. Паркер замерла, от испуга живот судорожно сжался и тонкая струйка мочи брызнула в трусы.
     - Детка, если хочешь жить, то стой спокойно и молчи. - Раздался из темноты скрипучий голос.
     Руки Эллисон непроизвольно прижались к бедрам, там, где на форменной юбке должно было появиться мокрое пятно. - Не делайте глупостей, - попыталась она образумить преступника, - от сюда нет другого выхода. За мной идет полиция.
     - Я сказал - молчать! - Угрожая оружием, человек приблизился.
     - Хорошо, хорошо. - Примирительно пробормотала Паркер, ожидая, как он поступит дальше.
     - Достань наручники, - приказал ей силуэт.
     Эллисон вздрогнула, хорошо понимая, что сейчас произойдет. Не решаясь спорить, констебль сняла с пояса наручники и покорно ждала приказаний.
     - Застегни браслет на одной руке и подойди к забору. - Эллисон приблизилась. Между грубых досок забора имелись достаточно широкие щели, что бы прошли руки. - Встань к забору, просунь руки и застегни наручники на второй руке.
     - Послушайте я …, - Паркер не выдержала и чуть ли не захныкала в голос.
     - Быстро! - Рявкнул человек и поднял револьвер на уровень лица Эллис.
     - Хорошо. - Подчинилась констебль, и щелкнула браслетом на собственном запястье.
     Преступник приблизился. Он проверил наручники, сжав браслеты еще на несколько щелчков. Лишь потом сунул пистолет в карман и спросил, - Где ключ от наручников?
     - Зачем тебе ключ? - Переспросила Эллисон, встревоженная перспективой надолго застрять в собственных наручниках, в то время, когда ее пузырь разрывался под давлением мочи. - Не надо брать ключ, я и так не смогу до него дотянуться.
     Мужчина двумя пальцами схватил ее за лицо и сжал с нечеловеческой силой. - Если ты будешь спорить, то я сделаю дополнительную дырку в твоей симпатичной, но болтливой головке.
     Под такой угрозой Паркер сдалась. - На поясе в кармашке, рядом с чехлом для наручников.
     Отобрав ключ, преступник без видимых усилий перемахнул через шестифунтовый забор, и уже с той стороны ласково потрепал Эллис по щеке. - Приятного вечера, дорогая. - Гнусно усмехнулся он и скрылся в темноте.
     Дождавшись, когда мужчина скроется из виду, Эллисон принялась отчаянно прыгать с ноги на ногу и вертеться, на сколько позволяли ей скованные руки. Всего десять минут назад, Паркер умоляла бога, что бы он позволил ей остаться одной, в глухом темном месте. И словно, в наказание за свои прошлые грехи, получив желанное, констебль не смогла воспользоваться одиночеством. Она не имела возможности не только снять юбку, но даже заткнуть пальцами уретру.
     - О! О! О! - Выла Паркер в темноту, изо всех сил пытаясь избежать неизбежного. Вдали у складов мелькали лучи фонарей, слышались голоса, но не один из них не приближался на столько близко, что бы позвать на помощь.
Эллис хотела вызвать напарника по рации, и уже потянулась подбородком к кнопке вызова, когда остановилась, задавшись вопросом, а что она собиралась говорить в открытом эфире? То, что полицейский сам нуждается в помощи? Приезжайте и вытащите меня из моих же наручников. И, пожалуйста, поторопитесь, иначе я намочу свои собственные штаны! От одной такой мысли Эллисон покрылась румянцем. Нет, она не может так просто взять и позвать на помощь, ей оставалось лишь одно, терпеть и ждать; ждать и надеяться, что Голлагэр догадается прийти сюда. В прочем, встреча обещала быть весьма смущающей, но, по крайней мере, старший констебль уже знал, что Паркер давно и сильно хочет в туалет.
     После нескольких минут прыганья, Паркер остановилась и попыталась вытащить руки из стальных оков, но проклятый насильник слишком сильно затянул наручники. Браслеты больно терлись по костяшкам запястий, но не давали ни единого шанса на освобождение.
     Эллисон хотела присесть, что бы немного облегчить свои страдания, но цепочка наручников зацепилась за поперечный брусок забора, скованные руки женщины не могли опуститься ниже талии. У Паркер не было ни единого способа, что бы сделать что-нибудь с одеждой. Если Голлагэр не прейдет, хотя бы через четверть часа, то Эллис написает прямо в штаны. Но будет еще хуже, если в таком виде ее найдет кто-нибудь другой полицейский, констебль ни когда не избавится от насмешек товарищей.
     Паркер расстроено вздохнула. Ее трусы, увлажненные в начале погони, отсыревшие, когда она потеряла контроль под дулом пистолета, теперь промокли окончательно. Холодные капели мочи, просачиваясь через белье, стали стекать по ногам. Не имея возможности заткнуть промежность пальцем, Эллисон начала сгибать колени, поочередно поднимая их к уровню талии. Это помогло, но не надолго, издав агонизирующий стон, Паркер выругалась, - Где, черт возьми, носит этого старшего констебля? Уже прошла целая вечность!
     - Паркер?! - Раздался знакомый голос из темноты. - Что вы здесь делаете?
     - Голлагэр, наконец-то! Ублюдок был вооружен. - С трудом проговаривая слова, объяснила Эллисон. - Он надел на меня наручники и приковал к забору.
     - Ушел, сволочь! - Выругался напарник. - Ладно, дайте ключ, я освобожу вас.
     - Он забрал его, - Эллис была на грани истерики.
     - Что?!
     - Пробуйте своим.
     - Бесполезно, они уникальны. - Поморщился Голлагэр.
     Эллисон с шумом выдохнула воздух сквозь зубы, скрестила ноги и, выгибаясь точно кошка, попросила, - А ты все же попробуй, Джон. - Умоляла она дрожащим голосом.
     Голлагэр поковырялся своим ключом в замке наручников и отрицательно покачал головой. - Бесполезно, - повторил он.
     - Боже мой, - заплакала констебль. - Я не могу больше терпеть, я ужасно хочу в туалет. Помогите мне!
     - Я бессилен. Надо вызывать полицейских слесарей.
     - Нет, Джон, нет! Я столько не вытерплю. Голлагэр, я прошу вас, снимите с меня трусы и колготки. - Сказав такое, Эллисон покрылась жгучим румянцем, но темнота скрыла краску стыда.
     - Мисс, вы это серьезно?! - Похоже, старший констебль покраснел не меньше напарника.
     - Конечно, черт возьми! Я и так уже промокла, а ты хочешь, что бы из меня потекло ручьем? А завтра весь участок будет обсуждать, как я стояла в собственной луже.
     - Послушай, Эллис, есть же другой выход …
     - Джон я сейчас лопну, снимай скорее!
     - Будь по твоему. - Согласился Голлагэр и подошел к Эллисон. Он выключил фонарь и задрал форменную юбку вверх. Потом присел, обнял бедра напарника, поколебавшись секунду, запустил пальцы под резинку ее трусов.
     - Быстрее! - Завизжала Паркер, чувствуя, что ее одна порция мочи вырвалась из под контроля. Она начала сучить ногами, стараясь остановить поток. Голлагэр едва успел дотянуть трусы с колготками до середины ног Эллис, как их осветил мощный прожектор полицейского автомобиля. Оба напарника резко обернулись. Старший констебль, вскочил, одновременно опуская юбку Паркер, что бы скрыть спущенные до колен чулки.
     - Кто здесь!? - Раздался требовательный голос Маддокса.
     - Вот дерьмо! - Выругалась Эллисон. Джон, перехватите шефа, не подпускайте его ко мне.
     - Попробую. - Согласился Голлагэр, - Но ты знаешь его упрямство.
     Старший констебль пошел на встречу начальнику, а Паркер закрыв глаза, молила господа, что бы шеф ушел куда-нибудь.
     Остановившись в шаге от начальства, Голлагэр начал доклад. - Я оказываю помощь констеблю женской полиции Паркер.
     - Помощь! - Удивился Маддокс, - а что с ней произошло?
     Инспектор подошел к Эллисон и осветил ее ручным фонарем. Женщина замерла, собрав все силы в кулак, чтобы не пустить струю стоя всего в нескольких ярдах от босса. Ее душа кипела от ярости, - Старый ублюдок, - кричала она мысленно, - я сейчас обоссусь, а ты стоишь, светишь в меня фонарем и готов задать вопросы!
     - Что с вами произошло, констебль Паркер?
     - Я преследовала одного из подозреваемых, когда он под угрозой оружия надел на меня наручники. - Эллисон объясняла все спокойным голосом, а ее ноги в это время выбивали чечетку на асфальте. - Он заставил меня надеть наручники и приковал к забору.
     - Почему вы вертитесь во время доклада, мисс? - Строго спросил Маддокс, опуская луч фонаря на ноги Паркер.
     - Потому что, я очень хочу в туалет, - с вызовом в голосе объяснила Эллисон.
     - Это происходит с вами регулярно. - Презрительно бросил шеф и обратился к Голлагэру. - Освободите своего напарника, прежде чем она опозорит мундир и себя. Это самая ужасная вещь, которая может произойти – полицейский, обмочившийся во время задержания преступников.
     - Я не могу этого сделать, сер. - Вытянулся Голлагэр. - Подозреваемый унес ключ с собой.
     - Изумительно! - Маддокс язвительно сложил ладони на груди. - Хорошо, я пришлю вам слесаря.
     - Сер, я не могу столько ждать. - Эллисон прилагала все силы, что бы не расплакаться. Ее сфинктер явно собирался сдаться.
     - Изумительно! - Маддокс повторил фокус с ладонями. - Констебль Паркер опять мочится на работе. Как это понять?
     - Я сожалею, сер. - По лицу Эллис потекли слезы, она понимала что позора ей осталось всего несколько секунд.
     - Сожаление, это слишком мало, Паркер. Я надеюсь, что когда-нибудь вы научитесь управлять физиологическими функциями своего организма. По крайней мере, во время исполнения служебных обязанностей. Иначе, вам не место в полиции.
     - Я сожалею, сер. - Это единственное, что могла сказать Эллисон, сосредоточенная на борьбе со своим пузырем.
     Маддокс повернулся к Голлагэру. - Обыщите склад, может там есть металлорежущие инструменты.
     - Да, сэр. - Голлагэр козырнул и скрылся в темноте.
     - Пожалуйста, поспеши. - Прошептала ему в след Эллисон. К ее ужасу Маддокс ни куда не ушел, он остался стоять рядом, внимательно выслушивая доклады долетавшие из рации Паркер.
     - В целом операция прошла успешно, - обратился шеф к констеблю, - в том числе и благодаря вам, Паркер.
     - Я сожалею, сер. - Твердила Эллисон, не скрывая слез. Ее бедра непрерывно шевелились, словно кто-то поджег ей колготки.
     - Я думаю, это будет для вас хорошим уроком. - Читал нотации Маддокс, в то время как констебль старательно отворачивала голову от фонаря, что бы скрыть гримасу мучений. - Завтра в семнадцать ноль-ноль, вы прибудете в мой офис. Мы вместе составим график дежурства так, что бы вы могли уделять больше внимания контролю над своим мочевым пузырем.
     - Я не понимаю вас, сер. - Лицо Эллисон скривилось от напряжения. Еще одна порция мочи вырвалась на свободу и потекла по бедру.
     - Завтра мы обсудим все детали, - ответил Маддокс уклончиво.
     - Но зачем?
     - Завтра. - Повторился Маддокс.
     - Что задумал этот старый ублюдок? - Ломала голову Паркер. - Это становится похоже на сексуальное преследование - Маддокс ни как не хотел уходить. Эллисон хотелось закричать на шефа, что бы он убирался прочь. Разве инспектор не видит, что из нее сейчас польется? В такой момент любая женщина имеет право на конфиденциальность. Но Паркер ни как не могла сформулировать свои чувства. Пока она собиралась с мыслями, моча вновь прорвала преграду сфинктера. Грудь Эллисон сдавило удушье, когда широкая струя ударилась об трусы. Маддокс, привлеченный новым звуком, обернулся. - Что это? - С учтивостью следователя гестапо спросил он.
     - Ничего! - Теперь констебль слов не выбирала. Она все-таки не выдержала и потекла, а этот старпер начал приставать с вопросами. Он явно ждал момента, когда Эллис потеряет контроль над пузырем. К еще большему возмущению Эллисон, Маддокс опустил луч фонаря на ее мокрые ноги.
     - Выключите свет! - Закричала Паркер. - Пожалуйста, сэр. - Просила она. - Я … , Я - описалась! Я не хочу, чтобы Вы это видели.
     Пока Эллисон умоляла начальника, ее уретра выпускала одну порцию мочи за другой. Констебль сжала бедра, но это не помогло. Она чувствовала, как теплые потоки бегут вниз по ногам. Ботинки промокли, на них и на бетон вокруг падали тяжелые капли, собираясь в большую лужу.
     Инспектор Маддокс, не выключая фонаря, продолжал стоять и наблюдать. - Сер, прошу вас отвернитесь. - Умоляла его Эллисон, но казалось, шеф ничего не слышит.
     Паркер хотела повторить просьбу, когда почувствовала, как в ее промежности рождается новая волна. С силой реактивного самолета, моча вырвалась наружу и разбилась о спущенные трусы. Уже не струя, а мощный поток устремился вниз. Не просто капая, а поливая ноги с ботинками. Поняв свое поражение, Эллисон закрыла глаза и раскрыла сфинктер. Мышцы на животе расслабились, поток усилился и на бетон обрушился целый водопад.
     Раздвинув колени, и присев, на сколько это возможно, Паркер простояла так около минуты, пока поток не ослабел. Звуки мочи, вырывающейся из вагины, были настолько громкими, что их не смогла заглушить даже форменная юбка. Все это время Маддокс стоял неподвижно, лишь луч его фонаря перебегал с мокрой юбки констебля, на ее ноги, да на утопающие в луже мочи ботинки. Только услышав приближающиеся шаги, шеф выключил свет и отвернулся.
     - Сер, я достал инструменты, - отрапортовал Голлагэр, показывая резак. - Но, похоже, слишком поздно.
     - Боюсь, что так. - Согласился инспектор, отходя к машине. По пути он обернулся к Паркер, - Завтра ровно в пять у меня.
     - Да, сер. - Пробормотала Эллисон и добавила шепотом грязное ругательство.
     - Что между вами произошло? - Спросил Голлагэр, точными движениями освобождая напарника из плена.
     - Этот старый извращенец стоял рядом и наблюдал, как я мочусь в свои штаны. - Объяснила Паркер, едва разжимая зубы.
     - Не может быть! Ты можешь подать на него рапорт.
     - Кто, я? Да кто мне поверит?
     - Возможно, поверят. - Голлагэр на секунду отвлекся от работы. - Зачем он вызвал тебя? Для нового выговора?
     Распиленные наручники со звоном упали на землю. Эллисон с облегчением опустила руки и принялась массировать затекшие мышцы. - Я не знаю, - призналась она. - Понятно одно, что Маддокс что-то хочет от меня.
     - Я не знаю, как ты поступишь, Эллис, но в любом случае я поддержу тебя. Все что произошло, это не твоя ошибка.
     - Правда? - Не поверила Паркер.
     - Да.
     - Спасибо, Джон. Я ценю твою заботу. - Эллисон на секунду замолчала, провожая глазами автомобиль инспектора. - Сер, отпустите меня домой? Я хочу вымыться и переодеться.
     - Твое дежурство заканчивается только через два часа, - Голлагэр постучал пальцем по наручным часам. - Можешь снять все мокрое в полицейской машине.
     - Но мои ноги насквозь промокли, я простужусь здесь на улице.
     - Если хочешь, я могу согреть твои ноги, напарник. - Игриво предложил Голлагэр.
     - Пошел вон! - Моментально отреагировала Паркер.
     - Эллис, четверть часа назад, ты умоляла меня раздеть тебя. А теперь …
     - А теперь, пошел вон! - повторила Эллисон, но сама не удержалась от улыбки.