Кажется это был третий урок, но это точно было рисование. Высунув язык от усердия я размазывал по альбомному листу какие-то акварельные кляксы. "Это будет шедевр! Как есть шедевр!", - думал я про себя, будучи полностью сосредоточенным на своем произведении искусства, которому светил Лувр или Третьяковка, не меньше. Я был настолько поглощен занятием, что даже раздающийся время от времени плеск макаемых в стаканчики с водой кисточек не мог меня отвлечь. Я не замечал ничего вокруг. Не замечал и в том числе то, что Павлик* и до того как-то вяло и небрежно мазавший кисточкой свой рисунок, совсем перестал рисовать и стал каким-то чрезмерно сосредоточенным и напряженным.
Павлик на тот момент был моим пока единственным в классе хорошим другом. Как оказалось, мы жили в соседних домах и может это и повлияло на то, что нам так быстро удалось найти общий язык. Павлик сидел прямо напротив меня через проход. При желании я бы мог немного свеситься в проход и дотянуться рукой до его парты. Но сейчас я не собирался этого делать. Нет, у меня хорошо получалось долго сохранять внимание на важном. В отличие от гиперактивного шалопая и задиры Игорька, внимание которого в этот момент устремилось на что-то очень интересное.
- Что ты хочешь, Игорь?, - спросила учительница, когда увидела, что мальчик отчаянно тянет руку.
- Лидия Александровна (далее, ЛА), а можно вопрос?, - и не дождавшись позволения задать его, продолжил. - Скажите, а почему у Павлика под партой лужа?
В классе на секунду воцарилась гробовая тишина. Даже я моментально отключился от высокого искусства и тут же посмотрел под парту Павлика. Мое сердце учащенно забилось, а внизу живота появилось какое-то странное и непонятное ощущение. Действительно, прямо под ногами мальчика расплывалась довольно внушительных размеров лужа, в причине появления которой в принципе сомнений не было. Хотя следы на его темно-синих брюках, да еще и в полутьме подпартного пространства, я разглядеть так и не смог. Сам Павлик, густо покраснев сидел опустив голову, не смотря никому в глаза. "Вот это да! Приплыли!", - тут же подумал я. А потом вспомнил свои недавние размышления по поводу "расстрела на месте": "Неужели так быстро? Жаль, наша дружба продлилась так немного. Как интересно было с тобой играть на переменах. Спи спокойно, дорогой товарищ! Ты будешь вечно в наших сердцах!". Ну а если серьезно, то я даже немного зажмурился, втянул голову в плечи и был готов к началу какого-то невообразимого скандала. Мне очень искренне было жаль Павлика.
Секундная тишина в классе начала разбавляться все нарастающим шёпотом, который ЛА строго пресекла, постучав пальцем по стеклу на своем учительском столе. А затем, не теряя ни секунды, поспешила дать ответ на вопрос Игорька:
- Павлик случайно перевернул на себя стаканчик с водой (в котором нужно было макать кисточку). Вот такой он неаккуратный.
И снова же, не давая никому опомниться и не оставляя шанс на дополнительные вопросы или возражения, встав из-за стола, продолжила:
- Так, дети, не отвлекайтесь, пожалуйста. Заканчивайте свои рисунки, потому что скоро будет конец урока. Но если кому-то из вас надо выйти, например в туалет, то не стесняйтесь и выходите.
Разлил водичку. Отличная версия! Только что не выдерживает никакой критики. Дело в том, что я отлично видел, что стаканчик с мутной водой болотистого цвета на парте Павлика был оптимистично полным, абсолютно полным. Ну а абсолютно прозрачная, а не подкрашенная акварелью лужа под его ногами была довольно большая, там явно был приблизительно полный такой же стаканчик. Нет, хорошая попытка, но... Думаю это понял далеко не я один. Тем не менее я даже не собирался разворачивать по этому поводу дискуссию, ну хотя бы потому что я не собирался подставлять своего лучшего друга, после того, как его так ловко отмазала учительница.
Вот, собственно, и все. Оставшихся 10 минут я дорисовывал свой шедевр, но уже очень небрежно и не сосредоточенно. Я обдумывал 3 очень важных для себя вывода, которые я сделал из этого случая:
1. Описаться в школе, оказывается, можно и... нужно.
2. Я был просто потрясен как ЛА уладила эту всю ситуацию. Я даже не представлял, что взрослые, оказывается, могут реагировать не унижая и на чем свет стоит ругая несчастного ребенка, не обзывая его бессовестной скотиной, не призывая всех смотреть на него, позорника, а совсем наоборот. Даже хоть и ее версия не выдерживала никакой критики, но я не мог не отметить, что ЛА ловко отвлекла внимание класса и четко дала понять, ничего такого не случилось, что бы стоило обсуждать дальше, отрезала всякий путь к дальнейшим вопросам, что на этом данный инцидент полностью исчерпан. А значит так же будет, случись подобное со мной.
3. Реакция класса. То что через 5 минут все забыли о случившемся меня очень ободрило. Ну может не забыли, конечно, я же до сих пор помню, но по крайней мере никак это не проявляли. Уже на следующей же перемене с Павликом свободно играли другие одноклассники. И опять же, значит случись подобное со мной, велика вероятность, что и в этом случае все сделают вид, что ничего не произошло.

По дороге домой я попытался вспомнить взволновавший меня вопрос и слегка обсудить с одной одноклассницей. Мы какую-то часть дороги шли вместе. Кроме того, она соседка Павлика по парте. Я ее спросил улыбаясь, действительно ли это был перевернутый стаканчик? Она уклончиво пожала плечами и дала понять что не хочет обсуждать этот вопрос. Ну и ладно, я не стал настаивать.

И все же, к вечеру я получил всю интересовавшую меня информацию по этому инциденту. Причем от самого Павлика. Когда под вечер я вышел во двор Павлик уже сидел на качели и медленно раскачивался. Я долго не решался, но все же спросил: так это был пролитый стаканчик? Павлик улыбнулся и ответил, что конечно же нет. После чего сам же, без моих расспросов объяснил в двух словах что случилось.
По его словам, желание сходить в туалет у него возникло еще на предыдущем уроке. Но он решил прилежно подождать перемены, во время которой благополучно отвлекся на что-то и просто забыл, думая, что есть еще время (после 2 урока у нас была большая перемена). Когда прозвучал звонок, он аж похолодел, но понял, что деваться некуда нужно садиться на место. То что можно отпроситься с урока он знал, но решил, что его будут ругать, если он отпросится прямо в самом начале ("только что была перемена!"), поэтому решил потерпеть немного и отпроситься потом. Но потом ему показалось, что хочется ему уж слишком сильно и Павлик побоялся, что описается сразу встав из-за парты. Так что принял не очень умное решение, лучше уж вообще не привлекать к себе внимание и в крайнем случае тихо описаться под парту, что и случилось под конец урока, когда Павлик уже больше не смог терпеть. Так бы оно и получилось, если бы не наблюдательный и сующий нос во все дела Игорек. На вопрос, говорила ли ему что либо ЛА, он ответил, что после уроков отвела его в сторону и сказала, чтобы он больше не стеснялся отпрашиваться, если надо. И все.
Итак, это все означало, что ничего для меня не закончилось, я все еще в деле.

Продолжение следует.

* - в своих историях некоторые имена я изменяю.

Тут следует немного пояснить, что был в школе еще один сильно раздражавший меня момент. Дело в том, что всю школу на меня падала тень моей сестры. Не в смысле, что она всюду следила за мной, чтобы вовремя подтереть нос, сводить в туалет, поменять штанишки. А с точки зрения самих учителей, у которых она тоже училась. И ЛА была в их числе, она так же учила мою сестру первые 3 класса. И поэтому под моей фамилией она всегда видела умницу и отличницу, а не разгильдяя и "способного лентяя", как позже меня и назвала. За счет "способного" я еще как-то до 4-го класса сумел держаться в прослойке ударников, но уже во 2-ом классе ЛА выражала крайнее недовольство моим полным нежеланием учиться. Вот и в тот день, я точно помню, что наказание меня настигло за что-то связанное именно с учёбой, точно не поведением. К такому доброму и застенчивому тихоне, в отношении поведения точно претензий не было. А вот учёба...
Не помню точно, что я такое отчебучил, просто забил полностью на домашние задания или еще что, но грозно сверкая глазами сквозь толстые линзы своих очков ЛА рявкнула мне: "встань туда, быстро!" и резким жестом указала в угол класса. Мне не было ни чуточки стыдно, так что я послушно встал и, гордо подняв нос, проследовал в указанном направлении. "Углом" у нас в классе считалось небольшое пространство между доской и входной дверью. Там был свободный кусочек пола, на стене висела доска с какой-то скучной школьной информацией, прямо в углу стояла тумбочка с парочкой комнатных растений в вазончиках. Вот там, на виду у всего класса, обычно и отбывали свое наказание хулиганы и двоечники. Ничего нового в этом не было. Но в тот день со мной все же было несколько по особенному. Дело в том, что я ожидал, что "отмотаю" я свой срок в углу, как обычно, до конца урока (а шел второй урок) и "откинусь". Но как только после звонка я собирался было уйти на перемену ЛА перехватила меня, грубо взяв за плечо и спросила... Я точно не помню, но что-то в таком роде, что насколько я воспринял воспитательный эффект. Честно, я его вообще не воспринял, но не стал вести себя вызывающе, а просто промолчал, сверля глазами пол под ногами. Это было красноречиво.
- Ну что же, тогда постой еще, думаю тебе это будет полезно, - вынесла вердикт ЛА.
- Хорошо, - буркнул я себе под нос.
Прошла перемена, начался 3-й урок. Уже в принципе было не так комфортно стоять, ноги немного гудели. А еще и ЛА выразила желание, чтобы я не прожигал зря уроки в углу, а взял тетрадь и учебник и следил внимательно за материалом. Понятно, мне этого очень не хотелось. К середине урока я почувствовал еще один фактор дискомфорта... Да, да. Мне уже захотелось в туалет. В этом тоже не было ничего необычного. Почти всегда к 3-4 уроку в той или иной степени меня начинал отвлекать МП, но как я говорил, я все равно терпел до дома. В этот раз как-то все было чуть сильнее (может из-за того что я долго стоял), но еще не вызывало особого беспокойства. Правда, пока не наступил 4-й урок.
На перемене ЛА высокомерно прошла мимо меня, даже не посмотрев в мою сторону. Я понял, что мне стоять и последний урок тоже. "Ну вот! Ни отдохнуть, ни в туалет даже не сходить... Что!? Точно, в туалет не сходить! Она сама будет виновата!" Думаю вы догадались, что за мысль тогда поселилась у меня в голове. Я даже думал: "Вау! Какой я молодец, такой коварный план придумал!". Уже потом я читал, что подобные истории неоднократно приключались с другими, так что никаких эксклюзивных прав на такой сценарий мне принадлежать, на самом деле не могло.
В принципе, с самого начала 4-го урока я уже стал себя накручивать. Это не составляло труда, потому как реально терпеть уже становилось сложнее, это было видно. Я начал переминаться с ноги на ногу, поджимать одну коленку вперед другой (я так часто делал, когда очень хотелось в туалет). По все видимости это было заметно в классе, потому что многие стали отвлекаться и смотреть в мою сторону. Ну и хорошо, подумал я, пусть видят что у меня все плохо и со мной может случиться все что угодно, в любую минуту. ЛА тоже скорее всего видела это, не могла не видеть, потому что часто смотрела на доску и я так или иначе попадал в поле зрения, но ничего мне не говорила. Я твердо решил, что даже не буду унижаться и отпрашиваться, даже если бы я реально должен был бы вот-вот обмочиться, я бы предпочел описаные брюки, чем о чем-то сейчас умолять учительницу. Вот настолько я на нее обиделся. Так или иначе я пребывал в возбуждении. Я собирался сделать что-то очень давно желанное и что-то очень нехорошее и запретное, но такое приятное. Сердце колотилось, пульс отчаянно стучал в ушах, лицо было красное. Уже ближе к концу урока (у меня часов тогда не было, я ориентировался интуитивно) во мне стали отчаянно бороться 2 противоположности:
- Ну давай, уже пора, сейчас урок закончится! Гляди, на нас все смотрят, все морально готовы!
- Вот именно, все смотрят. Только и ждут, чтобы поднять на смех (
- Ну начинается! Сам же говорил, над Павликом никто не смеялся и над нами не будут.
- Сравнил, начало 1-го класса и сейчас. Нам уже больше чем 8 с половиной лет!
- Ну в лагере же...
- Там никто нас не знал особо и скорее всего мы уже их никогда не встретим, а с этими нам еще учиться несколько лет.
- Да ты сам не знаешь что ты хочешь! Давай уже! Нам просто перестать терпеть, давай, вместе расслабимся на счет "три".
- Я боюсь.
- Да чего ты боишься?
- ЛА точно позвонит маме и расскажет, что мы плохо учимся и еще и в углу описались. Представляешь что она нам устроит?
- Папа будет дома и успокоит ее, как было летом, помнишь?
- Нет, за плохую учебу и от папы нам влетит, однозначно. Ну а за компанию и за описаные штаны. ...
Вот такой вот Хед-эн-Шолдерс, Проктер-эн-Гембл, 2 в 1. Мы могли бы служить в разведке: если даже одного поймают, то второй уж точно убежит. Да, вот такой я был, со своими странными тараканами в голове.
В итоге прозвенел звонок, я очень сильно погрустнел. Все кончено! Хед или Проктер (не знаю кто он из них) попытался было исправить ситуацию:
- Ну же, еще не потеряно, сейчас все встанут и пойдут мимо нас!
- Отстань! Я не смогу это сделать в школе никогда (((
ЛА подошла ко мне и уже не грубо, а мягко подтолкнула в спину: "Давай, иди скорее в туалет." Ага, значит очень даже было заметно. Я скорее побросал учебники и тетради в портфель и побежал в сторону выхода. Стоит ли говорить, что в туалет я заходить не собирался. Мне уже было совершенно все равно, что случится дальше.
Я был немного подавлен и быстро (но осторожно, старясь "не расплескать", поскольку уже приходилось прилагать усилия, чтобы сдерживаться) семенил в строну дома. Ни у кого не было шансов меня догнать, это даже хорошо. Я шел на автопилоте, не смотря в лица прохожим, я тяжело сопел и глотал слезы. Сам не знаю, почему я плакал. Может быть от того, что со мной сегодня обошлись несправедливо (ну как я полагал)? От того, что я такой нерешительный и почти за 2 года так и не смог реализовать свое маленькое безобидное желание? Ну всего разок же! Я не собирался писаться каждую неделю. А может от того, что мои ноги ныли от долгого стояния, а МП отчаянно намекал, что скоро будет прорыв обороны, хотите вы того со своим Проктером и Шолдерсом или нет. Да лучше бы он случился прямо сейчас, чтобы уже никакого выбора не было! Вон, уже моя 16-этажка видна. А значит всего-то осталось пересечь большую площадку, уложенную бетонными плитами и потом перейти на другую сторону пустынного проспекта, минуты 2-3, от силы. Дотерплю же. А впрочем... Гори оно все синим конем!
Я подошел к краю тротуара и вместо того, чтобы ступить на проезжую часть остановился и полностью ослабил хватку. Сначала неуверенно, а потом все с большим и большим напором моча хлынула мне в трусы. По ногам потекло такое приятное тепло, быстро достигнув носков и затекая немного в туфли. Раздался плеск падающих на бетон капель. Я чуть прикрыл глаза все еще полные слез и поднял их к небу, получая удовольствие. Я встретился взглядом с какой-то случайной девушкой, которая переходила дорогу (на тот момент мне показалось, что это умудренная жизненным опытом женщина, но на самом деле ей было от силы 25 лет). Она точно заметила мой конфуз, и даже немного смущенно улыбалась. Но это не было злорадной улыбкой, в ней скорее читалось ну может небольшое умиление, что такая неприятность случилась с малышом (я не выглядел на 8.5 лет, от силы мне можно было дать 7, она скорее всего приняла меня за еще неопытного в понимании своих потребностей первоклашку) и конечно и жалость, вон, даже плачет несчастный мальчик. Да и ей похоже самой было немного неловко, что она стала невольным очевидцем небольшой постыдной неприятности маленького человечка. Ну и хорошо, что у меня в глазах все еще были слезы, пусть думает, что мне очень стыдно и неловко.
Ух, как же было хорошо!
- Молодчина, ты, наша! Ты просто красавчик! - это ликовал во мне Хед-эн-Проктер. - Но в следующий раз - в школе.
- Стыдоба какая! Вот что эта женщина о нас подумала?
Почувствовав, что из меня больше ничего не течет, я по обыкновению сначала опустил глаза вниз. В ярком дневном свете на темных штанинах школьных брюк отчетливо были видны две широкие еще более темные полосы, сверху до низу. Под ногами, вопреки сухому дню с переменной облачность, довольно большая лужа. Вид мне очень понравился. Я с опаской огляделся. Никого из знакомых, тем более одноклассников или соседских детей вокруг не было. На той стороне проспекта на остановке стояло пару человек, возможно они тоже все видели, но в данный момент на меня не смотрели. Ну и ладно, пора уже домой. Я спешно перешел дорогу. Отсюда до подъезда оставалось пройти метров 50, но пришлось пересечь довольно оживленную пешеходную дорожку. Я опустил глаза вниз и, не смотря в глаза пешеходам, быстро прошагал поперек дорожки к своему подъезду. Наверняка и там кто-то из случайных прохожих заметил странное состояние моих брюк. У подъезда, к счастью, никого не было, как и внутри.
Вообще-то родители меня всегда учили не ездить на лифте в одиночку, дожидаться кого-то из взрослых (представляете! А сейчас абсолютно наоборот детям советуют), но тогда я все же решил нарушить эту просьбу, и предпочел как раз проехать в нем самостоятельно.
Зайдя в квартиру я не сразу начал раздеваться. А немного постоял перед зеркалом и вновь полюбовался своими мокрыми брюками. В какой-то момент я даже озвучил сам небольшой диалог, якобы между мной и ЛА, в котором я как бы слезно прошу отпустить меня в туалет, а ЛА строго говорит, что я наказан и поэтому буду стоять в углу до конца урока. Потом я театрально хватаюсь за свою письку и совсем уже плаксивым голосом говорю, что больше не могу терпеть. Даааа! Во мне великий актер погибает! Точно, одного поймают, так другой сбежит! ))
И в этот момент я слышу как ключ проворачивается в замке. Я сначала очень сильно очканул и даже убежал в комнату. Но потом понял, что это сестра вернулась из школы. Я снова появился в прихожей с несколько испуганным лицом.
- Вовчик, ты что, уписялся? - удивленно спросила она
- Да, - максимально грустно ответил я. И довольно подробно рассказал о горестях и неудачах сегодняшнего дня. Единственное, что я умолчал, это то что планировал намеренно описаться и так в итоге и сделал. И так же я изменил на абсолютно какую-то нелепую причину своего попадания в угол. Потому что за небрежное отношение к учебе мне влетало не только от родителей, но даже и от доброй сестры.
- Бедняжка! - сестричка нежно меня обняла, правда стараясь не касаться своим коричневым платьем моих брюк. Как я понял больше всего она переживала, чтобы со ной это не случилось прямо в классе. - Но надо успеть все постирать и высушить пока не придет мама.
Обожаю ее! Даже не надо уговаривать держать все в тайне. Впрочем ведь всего полгода назад я сохранил в тайне ее мокрый секрет.
Пока я мылся, она принесла мне чистое белье. А потом мы вместе стирали всю промокшую на мне одежду, и развесили сушиться на балкон. Так что к приходу мамы все следы происшествия были устранены.
А вот, что касается моего отношения к учебе, серьезных разборок мне избежать не удалось, это стало известно и я получил хороший нагоняй, так что даже ненадолго взялся за ум. Но мы здесь не об этом.

Продолжение следует (всего 1 эпизод остался до кульминации).

Если все же представить Проктера и Гембла как реальных личностей, то сейчас можно было смело бы их увидеть, склонившихся над картой, развернутой на столе, на которой они рисовали кружки и стрелки. План предстоящей операции вырисовывался довольно ясно:
Цель: Описаться перед частью одноклассников
День проведения: 31 мая 1982 года
Время проведения: с 9:00 до 11:00
Место проведения: Школа № NN, двор, коридор, класс (по ситуации). Точные координаты в запечатанном конверте, вскрыть перед началом операции.
Участники  операции: Проктер и Гембл, только мы
Форма одежды: парадная, летняя, пионерская (светло-серые шорты, белые гольфы, белая рубашка с коротким рукавом, пионерский галстук)
Меры подготовки к операции: выспаться. После подъема личного состава по тревоге 2 кружки чая перорально, в туалет никого из личного состава не пускать. Выдвижение в зону проведения операции. Далее действовать по обстоятельствам, предпринимая необходимые меры по маскировке.
Хотя вообще на самом деле, хоть я и не забывал о намеченной операции, но относился ко всему с определенным скептицизмом. "А зачем мне оно надо? Детский сад какой-то. Просто Фу!". Да и вообще я почти был уверен, что все равно дам попятную в самый ответственный момент, как уже было.
Тем не менее, я был рад, что закончил год все же без троек и уже на следующий день и должна была быть эта самая последняя в начальной школе линейка. Вечером я себя чувствовал несколько возбужденно и волнительно. Перед сном я сходил в туалет и пока из меня бежала струя я с дрожью осознавал, что следующий мой "отлив" произойдет уже в штаны, с вероятностью 95%. Скажу вам, очень необычные чувства, когда так задолго готовишься к чему-то нехорошему и понимаешь, что сделаешь что-то весьма шокирующее других.
Спал я плохо, мне даже снилось, что меня попросили что-то зачитать на линейке перед всей школой и я не на шутку распереживался, что я же сейчас описаюсь и причем на глазах у всей школы, я как-то был к этому не готов.
Мама меня уже чуть ли не пинками поднимала с кровати и кричала, что я опоздаю на линейку. Мне это было только на руку. В спешке я съел приготовленную яичницу и быстро выпил уже остывающий чай. Вторую кружку налить было неоткуда, нужно было заваривать по новой, на что времени не было абсолютно. Так что я, сославшись на "ой, пить чего-то так хочется", просто опрокинул в себя еще одну кружку обычной воды и побежал одеваться. Особенно прилежно и трепетно я натянул на себя шорты: "извините, дорогие, вам сегодня придется принять на себя основной удар. Первый рубеж обороны будет прорван очень быстро". Последний раз взглянув на дверь туалета и хорошо подумав еще раз, я махнул рукой и побежал догонять сестру, которая не стала дожидаться меня, задерживающегося.
- Чччёрт! Забыл пописать сходить в этой спешке!, - процедил я сквозь зубы, заодно заложив мысль о закономерном финале.
- Ничего, в школе сейчас сходишь,- успокоила сестра.
- Да, попробую успеть. Уже наверное все пришли и ждут только меня.
Школа действительно гудела, но еще пришли далеко не все. 3 "Б" во главе с ЛА взволнованно мялся в середине школьного двора. Я тоже мялся, но не по причине волнения от окончания начальной школы. "Мяться" я старался очень сдержанно, чтобы меня не отправили раньше времени в туалет, заметив мое состояние. В принципе у меня на этот случай был план все равно "не добежать" до туалета, но все же хотелось бы чтобы в идеале все прошло естественно, я очень хотел чтобы реально больше не осталось сил терпеть и я описался по-честному. Но если нет, то тогда я собирался это сделать, когда мы с линейки отправимся в класс и не доходя где-то метров 10 до туалета. План!
Вот, наконец-то из плохой аудиосистемы раздался хрип и свист и невнятный голос директора школы радостно объявил о том, как же здорово, что наконец-то закончился очередной учебный год и вы, твари, теперь уйдете на каникулы и будете клевать мозг, кто своим родителям, а кто воспитателям и вожатым в лагерях, но не педсоставу нашей школы! В начале линейки я уже чувствовал себя ну приблизительно как в середине 4-го урока в плохой день (то есть когда я сомневался, донесу ли домой). Но в течении линейки (а она длилась чуть меньше часа) я прямо чувствовал как с каждой минутой мой МП наполняется все новой и новой порцией. Я наконец-то понял, что значит 2 кружки жидкости на уже и так полный МП. Это было что-то неописуемое, одновременно очень дискомфортно, но и приятно. Я из-за всех сил стремился особо не афишировать свое состояние. Я сжал ноги с силой гидравлического пресса и так и старался терпеть, хотя это было очень сложно. К моменту завершения линейки я понял, что все что я раньше чувствовал и мне казалось, что я вот-вот описаюсь, детский лепет по сравнению с тем, что я чувствовал сейчас. Я был уверен, что до туалета я уже по-любому не дотерплю. Потому что уже какие-то, пока совсем капли упали мне в трусы. Мне было даже страшно сдвинуться с места. Но линейка наконец-то закончилась и уже не было смысла скрывать свое отчаянное состояние, даже скорее наоборот, теперь, перед кульминацией, которая могла случиться с минуты на минуту, все должны были увидеть, что у меня очень большие проблемы. Некоторые одноклассники, действительно посмотрели на меня странно, но ничего не сказали. Наш класс почему-то стоял на месте и никуда не двигался. Но меня это не расстраивало, скорее даже наоборот. Другие классы уходили в здание школы. Наша учительница беседовала с кем-то из родителей, пришедших на линейку. Я недалеко от нее отчаянно приплясывал и приседал. Наконец-то ЛА обратила на меня внимание:
- Вова, что с тобой?
- Я оооочень хочу в туалет.
- Но зачем ты ждал, надо было раньше сказать и сходить?
- Но ведь линейка, я думал нельзя...
Ну это я откровенно покривил душой, понятно я ничего не думал, прекрасно я все знал. Но решил выставить себя таким наивным дитем, чтобы объяснить, почему у меня все настолько зашло в безвыходное положение. Тем более все начальные классы у меня была репутация застенчивого скромняги, всего один раз отпросившегося в туалет и то уже почти со слезами. Так что вся легенда была очень последовательной.
- Ну хорошо, - продолжила ЛА нашу беседу - Мы очень скоро пойдем в класс, а сейчас, вот видишь фотограф хочет нас сфотографировать. Мы же хотим иметь общую фотографию на память о начальной школе? Это будет очень быстро.
В другом случае я бы взвыл. Но сейчас я практически возликовал. Я понял что со двора школы я походу уйду уже в описаных штанах. И уже даже если бы я хотел отступить, просто уже было некуда.
Пока мы всем классом становились на ступеньках давно заколоченного крыльца, я заботился только об одном, чтобы хотя бы до конца фотосессии не намочить шорты: очень не хотелось бы запечатлеться на всю жизнь в таком виде. Но организм живет своей жизнью и не спрашивает. Я ощутил, что что-то еще вытекло из меня против моей воли и очень переживал, не протекло ли уже и на шорты. Так что решил просто на всякий случай спрятаться за одноклассников. Но дело в том, что я в классе был тогда самым низким (из мальчиков, по крайней мере) и фотограф, недовольно опустив фотоаппарат вдруг сказал:
- Мальчик! Да, да, вот ты! Тебя почти не видно за другими. Сядь вот сюда, вперед.
"Сядь!" Только этого не хватало сейчас. Я очень недовольно и аккуратно переместился на нижнюю ступеньку и медленно-медленно присел. Вроде даже ничего при этом не упустил.
- Ну чего ты такой напряженный? Улыбнись! Всю жизнь будешь это фото смотреть!
Ой, да! Главное чтобы потом не смотреть всю жизнь на это фото закрыв рукой лицо! Я чуть приподнял одну коленку и немного повернулся боком, чтобы хоть как-то прикрыть свои шорты от объектива, если вдруг потечет во время. С другой стороны я думал, что сначала потечет вниз, намочит попу, если что. Еще раз уточнив правильность экспозиции, фотограф снова поднял камеру, попросил всех улыбаться (я так и не смог, так что на фото у меня получилась весьма напряженная и фальшивая улыбка), еще раз покрутил фокусировочное  кольцо объектива, что мне казалось вечностью, и наконец-то нажал на спуск. Сделав еще несколько кадров он торжественно сказал "Всё!". Весь класс тут же ринулся вниз строиться в некое подобие организованной колонны. Но не я. Меня все обходили, как горный ручей омывает камень. Но как раз о горном ручье сейчас мне было думать опасно. И как аккуратно я не старался подняться, но в верхней точке из меня вытекла довольно внушительная, но еще не уверенная струйка. Я немного согнулся, пытаясь взять ситуацию под контроль. Но в следующий момент я подумал: "а чего я, собственно? Разве не ради этого я все это затевал? Ведь по-любому, или здесь или чуть позже. И я перестал сопротивляться. Скорее всего, думаю, я бы еще выдержал совсем немного.
Мне показалось, что моча из меня полилась потоком пожарного брандспойта. В один момент промочив трусы и тут же шорты, по моим ногам хлынули теплые ручьи, которым меньше секунды понадобилось, чтобы потечь по белым гольфам, безжалостно оставляя на них серые, чуть желтоватые следы. Часть потока капала с шорт прямо на ступеньку. Я на мгновение отключился от всего мира, чуть согнул колени, поднял глаза к небу и получал наслаждение. Особенно после небывалого и долгого дискомфорта в мочевом пузыре это было таким сладостным, резкое его опустошение. Понимая, что сейчас весь класс на меня уставился (я даже слышал, что стихли разговоры) я решил немного оглядеться. Действительно, некоторые с огромными глазами и открытыми ртами смотрели в мою сторону. ЛА тоже как раз обернулась, видимо желая убедиться, что все покинули место прошедшей фотосессии. Ее глаза, обычно казавшиеся мелкими из-за очков с толстыми линзами, были необычно огромны. Она тут же подошла ко мне, встав между мной и классом (наверное пыталась закрыть меня своим телом от всех, не знаю). Чуть наклонилась и сказала:
- Не поняла, что тебе ТАК сильно нужно было.
И вот тут я не знаю, от всех этих нахлынувших эмоций, от всего что я пережил, от внутреннего ликования, что я все же сделал это, от стыда перед одноклассниками, который, странно, но тоже доставлял какое-то удовольствие, у меня хлынули слезы. "Ну и хорошо", - подумал я. "Пусть думают, что мне очень обидно и стыдно".
ЛА повернулась к классу и поспешила сказать:
- Так, дети. Идемте в класс, давайте, построились, вперед!
Молодец. Опять она попыталась передать мысль: "ничего такого не произошло. У нас есть более важные дела." Но надо сказать, что и в этот раз (впрочем у меня уже почти не было сомнений) одноклассники скорее отнеслись с сочувствием. Может кто-то и смеялся внутри, но это не проявлялось. И, забегая вперед, скажу, что никто никогда мне об этом не напоминал, даже через 2 дня.
ЛА взяла меня за руку. и повела в хвосте всей колонны. Я вот не помню, оставался ли во дворе школы кто-то из других классов, кажется почти никого. Может конечно кто и стал невольным свидетелем моего конфуза. В полутьме коридоров школы наверное тоже трудно было разглядеть что-то. Ну а когда мы подошли к классу я уже смог сам немного оглядеться и оценить последствия катастрофы. Ну что, ничего необычного. Шорты очень смачно промочились до половины ширинки вверх, к низу коротких штанин мокрота доходила до боковых швов. Ноги еще немного блестели, на них отчетливо были видны следы пересыхающих ручьев, а гольфы были сплошь мокрыми больше чем на половину (спереди и с внутренней части голени). Я даже осторожно потрогал шорты сзади. На попу протекло совсем немного, но что-то и там было.
ЛА, перед тем как войти в класс, предложила мне пройти в самый конец, сесть за последнюю парту и оттуда наблюдать за небольшим концертом, который предстоял. Там мне будет комфортно и никто меня не будет тревожить, заверила она. Но я выразил желание, чтобы лучше меня отпустили домой. ЛА немного удивилась, что я хочу идти домой по улице в таким виде и не лучше бы мне подождать, пока подсохнут мои шорты хоть немного. Но я настоял на своем и она все же согласилась и отпустила меня, правда сбегав в класс и вынеся мне какую-то коробочку, завернутую в целофан и перевязанную тонкой ленточкой  - памятный подарок выпускникам от родительского комитета.
Когда я вышел из школы, первое время даже пожалел, что мне действительно лучше было подсохнуть немного. Но как потом выяснилось я очень правильно сделал, что ушел. Просто я прошел по не слишком многолюдным белым днем улицам не поднимая голову. Я шагал быстро не смотря в глаза немногочисленным прохожим. Возле дома я, снова же, к счастью не встретил никого и поднялся на лифте на свой этаж. Я точно знал, что папа дома. Он тогда работал 2 через 2 дня и сегодня у него как раз был выходной и он сказал, что есть какие-то дела. Мама должна была быть на работе. Сестра тоже еще была в школе, но скоро могла вернуться, ведь уроков в тот день не было. Я решил так: если получится прошмыгнуть мимо папы и быстро исправить все незаметно, то хорошо, а не получится, ну тогда... Я не был точно уверен, как он отреагирует, но вроде должен был относительно спокойно, как показали события почти 2-летней давности.
Как только я максимально осторожно открыл дверь, первое что я увидел в прихожей это был... папа, который как раз выходил из кухни. Увидев меня, он на секунду замер, потом развел руки в стороны и спросил (не строго и не сурово):
- Вовка, что случилось?
- Да вот, я описался, - максимально трагично сказал я.
- Понятно. - Даже с некоторым налетом сожаления сказал папа - А как так получилось? В школе или уже по дороге домой?
- В школе. Я из-за спешки забыл утром сходить в туалет, а в школе уже не получилось. Думал потерплю, но ... вот. - сказал я и грустно вздохнул. Я не стал объяснять подробности, как это у меня не получилось в школе посетить туалет и уж понятно не стал говорить, что не получилось по моей воле.
- А что, в классе это видели?
Я утвердительно кивнул
- И что сказали? Смеялись,дразнили? - немного испуганно уточнил папа
- Нет, вообще ничего не сказали. Учительница отпустила домой.
- А, ну хорошо что так. - Папа даже немного улыбнулся, подошел, потрепал мои волосы и саркастически сказал свою любимую фразу: "Ну ты, тоже, даешь!"
- Ладно. Ну что, тогда давай переодевайся. Помочь тебе или сам?
Конечно я готов был сам справиться. Я был счастлив, что все обошлось без лишних расспросов и тем более без ругани и тем более без рукоприкладства.
Я пошел в свою комнату, переоделся в сухое (да, да, не помывшись, а зачем?) а все что на мне было мокрое отнес в ванную. Собственно, единственная вещь, оставшаяся на мне сухой это был пионерский галстук ))) Даже рубашка и майка, будучи заправленными в шорты намокли внизу.
Я еще раз тайно полюбовался мокрой одеждой и бросил ее в стирку, собираясь этим заняться в ближайшее время.
В замке зашурудили ключом. И на пороге появилась сестра. Я внимательно посмотрел ей в глаза: интересно, никто не сказал ей? Может кто из ее одноклассниц заметил меня? Но нет, сестра спокойно спросила:
- О, Вовчик, ты уже тоже дома.
- Да. - коротко ответил я и пока не стал ничего говорить, но был уверен, что к вечеру все равно расскажу, она оценит.
В двери снова послышалась возня ключом. У меня бешенно заколотилось сердце. Мама? Она же на работе! На обед пришла? Описаные вещи в ванной!!!
Но по тому как мама сразу же посмотрела на меня, не успев войти в квартиру я понял, что прятать от не вещи не имеет никакого смысла. Это был хорошо знакомый мне пронзительный испепеляющий взгляд, каким обычно она смотрела на меня, если ей становилось известно о каких-либо моих выходках. А в последние 6 часов я совершил только одну хулиганскую выходку и абсолютно было понятно, что ей об этом стало известно. Но как? ЛА позвонила на работу? Сказал кто-то из случайно встреченных ею моих одноклассников? В прихожей появился папа, да и сестра крутилась рядом.
- Ты знаешь, что учудил наш сынок? - гневно обратилась она к папе
- Да, уже видел. Ну что теперь делать. Ничего, в следующий раз внимательнее будет, будет все вовремя делать.
- Ему все же 9 лет! Стыдно должно быть  - уже значительно более спокойно парировала мама.
- Ну бывает. Не каждый день же случается с ним. Один раз за все детство.
Ну конечно не 1 раз, но в прошлый раз он был в рейсе и некому было успокоить маму, а сейчас я был счастлив, что он ее смог уравновесить.
Сестра стояла в прихожей и по контексту беседы явно догадывалась о чем идет речь, тем более, что начало истории ей было знакомо.
- Так ты что, недотерпел, что-ли? - улыбаясь тихо спросила она.
- Да, я потом расскажу, - шепнул я в ответ.
И тут мама снова взяла меня в оборот:
- Так, хорошо, твои все описяные вещи вижу. Молодец, но ты хоть помылся, прежде чем переодеться?
- Нет, - честно сказал я.
- Ну молодец! Ну вот в кого ты такой? Чистые трусы, значит, надел прямо на описяное тело? Вот догадался! Давай, быстро иди купайся. И трусы тоже к грязным вещам брось, сейчас я тебе другие принесу. Ой, горе ты мое...

Это логическое окончание данной истории, вот так я к этому шел. Это было трудно, мне даже было немного стыдно )), но я написал. Скажу лишь, что это был первый и последний случай , когда я описался именно в школе. Правда было в школе еще пару интересных историй уже без мокрого финала. Чуть позже расскажу и их.

Ну самое сложное в разговоре с ней было объяснить, почему я не сходил в туалет как только мы пришли. Ведь она знала, что линейка началась только минут через 10 после того, как мы с ней вошли во двор школы. Я наспех придумал какой-то бред про то, что я ждал ЛА, чтобы предупредить ее, думал, что линейка вот-вот начнется, ну а когда началась, все так же строил из себя наивного дурачка, что мол думал нельзя уходить. Она сказала "да кто тебе сказал, можно!". Ну что делать. А в остальном рассказал, как было.
Похоже ее устроило все и в целом, она не придиралась к деталям, ей похоже понравилось, что братишка в очередной раз обмочился в штаны )))
Что она спрашивала? Видели ли одноклассники и как отреагировали. Ну и реакция учительницы ее тоже интересовала, так как она ее хорошо знала.
Похоже ее реально беспокоило, какую репутацию я заработал в классе из-за этого. Но я успокоил, что все нормально, никто не смеялся.

Кстати, но это был последний случай (именно моих мокрых дел), которым я с ней поделился. Уже то что было позже мне было неловко рассказывать даже ей.

Кстати, я обратил внимание, что забыл пояснить, а как мама узнала о моей проделке.
Я ей ничего не говорил о предстоящем концерте, по случаю окончания начальной школы, так как в нем не участвовал (а потом и вовсе планировал с него слинять), да и знал, что она на работе. Но ей оказывается кто-то сказал об этом из родительского комитета и пригласил прийти. Типа детишки подготовили небольшой концерт. И она отпросилась у начальника и решила прийти.
И вот, заходит она в класс и в упор не наблюдает меня. А ЛА тоже на нее так смотрит явно с беспокойством. Мама и спрашивает:
- А где мой сынишка, что-то не вижу его.
- Мнээ... А вы с ним не встретились? Он недавно вроде ушел.
Ну вообще мама скорее всего подошла к школе с другой стороны
- Нет, а что случилось. - Мама сама перепугалась, уже не знает что и думать.
- Да вот, не знаю как так получилось, но он описался и попросил отпустить его домой.
- ОПИСАЛСЯ!!!??? Ну ладно... Значит он домой пошел?