Это не один рассказ, там ещё есть следующие, в 2-х вариантах с разными предисловиями автора (их пока пропускаю), и пока выкладываю перевод первого. Напишите, интерсны (надо ли переводить) ли следующие?
----

Паркер не мог вспомнить случая, чтобы девушки, которые хотели писить, не заводили при этом его. Его первые фантазии вращались вокруг девушки с разрывающимся мочевым пузырём ещё до того, как он достиг половой зрелости. Обнаружение спрятанных книг его родителями о Нэнси Фрайдей (-что это такое, не знаю-) подлило много масла в огонь и до такой степени, что он мог почти пересказать несколько историй из этих книг по памяти. Но во всех своих мечтах про писающихся он ни разу не придал девушке знакомое лицо. Отчасти это произошло потому, что ему никогда не доводилось видеть, чтобы хоть одна из знакомых ему девушек в жизни жутко хотела писить, что была на грани возможностей, и так вплоть до определённого инцидента в автобусе, когда ему было восемнадцать лет и он заканчивал школу.

Паркер и Дженна не были близкими друзьями, и она была единственным человеком, ехавшим на автобусе домой, с кем действительно можно было поговорить, и вдобавок они выходили на одной и той же остановке. Поэтому они время от времени между собой болтали в пути. И она была достаточно милой, в некотором роде сдержанной, элегантной, Она обычно распускала свои тёмные волосы и носила довольно консервативную одежду, блузки, юбки или брюки. Она была либо той девушкой, которая никогда не веселилась, либо очень хорошо прятала свои эмоции. Она также играла на скрипке в оркестре колледжа.

В тот понедельник Дженна опоздала на автобус утром из дома, и Паркер уже было решил, что она вообще не придёт в этот день на занятия. Как вдруг в самый последний момент она в спешке поднялась по ступенькам и бросилась вместе со своими сумками и скрипкой в класс, прямо на сиденье перед Паркером. Она откинулась на спинку сиденья и тихо сказала: «Я думала, опоздаю. Я проспала и даже не успела сходить в туалет и умыться».

Паркер видел некоторую тревогу в её глазах и лихорадочно думал весь урок о ней. Что же ей оставалось делать весь день во всем этим? Он знал, и она как-то призналась ему, что боялась других туалетов и никогда не ходила в туалет между уроками. Так было и сегодня, вдобавок она не пописила дома утром.

И вот они ехали домой. Их автобусный маршрут ехал по всему городу; к счастью, они выходили на пятнадцатой остановке, но поездка туда всё равно займёт двадцать или двадцать пять минут; а потом им придётся немного пройтись вдоль домов. Для Дженны это было бы совсем не весело ... и видимо стало совсем невмоготу. Она вдруг спросила шёпотом Паркера, где можно выйти в туалет несколькими остановками раньше и пройтись затем до дома пешком.

«Там есть раздевалка, - внезапно сказал он, указывая на ближайшее здание школы, в котором находился спортзал. - Вход прямо за углом, держу пари, ты могла бы сходить там в туалет очень быстро».

«Ты можешь туда зайти со мной?» - спросила Дженна, и сразу её надежда внезапно расцвела. «Туда можно зайти?»

«Так и должно быть, - сказал Паркер, - и в любом случае там должны быть люди, они тебя впустят» - И затем добавил - «Я тоже уже хочу в туалет».

Но в этот момент водитель автобуса завёл двигатель, закрыл двери и отъехал от тротуара - и Дженна разочарованно застонала. Паркер внезапно оказался в явно неловком положении. Он слишком сочувствовал Дженне и был слишком джентльменом, чтобы воспользоваться страданиями девушки таким образом для себя, чтобы по-настоящему насладиться её тяжёлым положением сейчас - но, с другой стороны, это было похоже на одно из его тайных мечтаний. Фантазии уже разворачиваются перед его глазами, как она описается перед ним. Несмотря на его моральные отговорки, у него быстро развивался стояк, и каждый раз, когда Дженна подпрыгивала вверх и вниз на сидении автобуса или прикусывала губу, ему становилось всё труднее себя сдерживать.

«Паркер, что же нам делать, а?» - тихо спросила Дженна. Она доверяла ему, но не собиралась рассказывать о своём затруднительном положении на весь автобус.

«Думаю, осталось минут 10-15, надо попробовать подумать о чём-нибудь другом», - сказал Паркер, но он знал, насколько бессмысленно звучит этот совет. Тем более, что он сам ни о чём другом думать не мог, кроме того, что Дженна хочет писить. Первым препятствием был просто выезд с остановки вновь на оживлённую трассу: было слишком много автобусов и автомобилей в обед, пытающихся проехать по шоссе, и слишком много пешеходов, прогуливающихся вдоль и поперёк, как будто дорога принадлежала только им, ещё больше задерживая тем самым движение.

Пытаясь представить, сколько времени продлится ещё поездка, Паркер задумался о пробке. Между ними и первой автобусной остановкой было пять светофоров. Затем на следующей дороге будут две остановки, каждая из которых будет сопровождаться знаком остановки; после этого будет длинная дорога с несколькими лежачими полицейскими и ещё две автобусные остановки, прежде чем они наконец смогут выйти у дома. В тот момент Паркер понятия не имел, как далеко Дженне придётся идти, чтобы добраться до своей квартиры. Она жила в противоположном направлении от остановки. Достаточно сказать, что терпеть дальше ближайшие полчаса ей совсем не понравились бы.

Видимо, пытаясь последовать совету Паркера, Дженна сказала: «Хорошо. Я могу пока изучить новую пьесу, которую мы скоро играем в оркестре», и достала свою скрипичную нотную тетрадь. Но и это не могло удерживать её внимание надолго, она вовсю хотела писить, и поэтому всего через несколько секунд она снова отложила нотную тетрадь в сторону.

«Есть ещё время до завтра изучить», - сдержанно простонала она. - Наш музыкальный руководитель задержал нас после уроков, чтобы раздать каждой из нас нотные партии, поэтому я опаздывала  к автобусу и снова не успела пописить...»

«Но это было пять-десять минут назад», - сказал Паркер, не задумываясь. - «Как ты до этого терпела полдня?»

Он мог ударить себя. Разговор о ситуации совершенно не поможет Дженне. Он просто очень, очень хотел знать всё о ней сейчас.

«Что ж, - сказала Дженна, мысленно повторяя, - я не могла пойти в туалет перед уроком химии, потому что мне пришлось пойти за колбами из лаборатории. И я не могла пойти в туалет перед уроком тригонометрии, потому что класс тригонометрии находится на дальней стороне школа по отношению к лаборатории класса химии. И я не могла пойти в туалет во время обеденного перерыва, потому что я вновь писала тест, который я провалила на прошлой неделе, и мне нужна была каждая последняя секунда ... и весь день у меня не было времени».

«Так ты не писила сегодня вообще?»

Дженна взмахнула на него руками.

«Я думаю, нам лучше поговорить о чём-то другом», - сказала она, и её глаза явно стали какими-то безумными. Они стояли на первом светофоре, пытаясь выехать на их главную улицу. Паркер ломал голову, пытаясь придумать лучшую тему для разговора сейчас. Но у них не было совместных занятий, и у них было очень мало общих интересов, и он даже не мог вспомнить, о чём они говорили в прошлый раз, поэтому он полностью замолчал, пока не загорелся зелёный свет и они не свернули за угол.

«Как твои успехи по химии?» - попытался он спросить, чтобы перейти на другую тему, как той, как она нуждается сейчас в туалете. Его стояк пришёл в неподходящее время. Со стороны это было бы достаточно очевидно, а маскировка себя просто привлекла бы к этому всеобщее внимание. Более того, из-за того, как он был вжат в своей одежде, к тому же он и сам хотел сейчас в туалет, хотя и писил утром. Если они не перестанут говорить о её мочевом пузыре в ближайшее время, у него будут такие же проблемы, как и у неё, хотя бы по совершенно другой причине. Дженна сказала несколько явно отвлечённых слов о своих успехах по химии, слова, которые он мгновенно забыл.

Автобус преодолел первый холм (это был очень холмистый маршрут) и внезапно остановился у длинной череды стоп-сигналов, встречавших их. Светофор внизу был долгим, и движение по этой дороге вновь было интенсивным. Дженна проехалась вперёд, когда автобус вдруг резко замедлил ход на крутом склоне. Сначала водитель хотел проскочит на зелёный свет, но не успел. Рывок перед остановкой на светофоре заставил её рефлекторно схватиться за промежность, хотя она сразу же отдёрнула руку, прежде чем сделала что-то столь детское. Она сама находилась где-то между сиденьем и спинкой сиденья, прижимая свои ноги вместе, и она, казалось, была довольна тем, что оставалась там невредимой. Паркер тоже был отброшен вперёд из-за остановки, и его тоже отбросило на мягкую спинку сиденья, как и Дженну. Он воспользовался возможностью, чтобы тайком отвести свой пульсирующий член в немного более удобное положение.

К счастью для Дженны, которая изрядно хотела писить, через полминуты свет снова стал зелёным, и они вновь поехали. Сколько ещё им ехать - всё ещё вопрос времени, учитывая все машины впереди, - но они начали прокладывать себе путь на следующий холм, подталкивая Паркера обратно на его место и вне поля зрения Дженны. Она осталась сидеть там, смотря вперёд на дорогу. Это избавляло его от разговоров, но также позволяло разгуляться его воображению. Ещё три светофора, ещё два знака остановки, ещё четыре автобусные остановки - ещё восемь толчков и рывков, некоторые длительные интервала, некоторые короткие, прежде чем они смогут выйти из этого автобуса.

Он посмотрел на часы, попытался посчитать в уме. Если бы она была похожа на него и её подвезли в школу, она бы вышла из дома в 7:20 или около того, чтобы добраться до школы примерно в 7:45. Сейчас было около 3:30. Прошло более восьми часов, как она хотела писить. Голова Дженны с косичками появилась над спинкой сиденья перед ним, но она смотрела в противоположную от него сторону. Казалось, она бесконтрольно ёрзает и никак не может устроиться поудобнее, и думает, когда же наконец.... Паркер представлял, как её мочевой пузырь пульсирует уже полный до краёв.

Когда они приблизились к следующему светофору, он стал жёлтым, и Паркеру показалось, что он услышал, как Дженна тихонько простонала в предвкушении, что они поедут . Она снова сменила позу и посмотрела на него такими же безумными глазами, как и раньше. Он попытался составить таблицу умножения в уме, чтобы сдержать своё волнение, но когда он дошёл до «шесть на шесть…», он понял, что на этот раз спасения не будет. Свет стал зелёным после того, как они минуту стояли, и автобус снвоа поехал. Следующий светофор опять был впереди красным, но когда автобус сбавил скорость, он снова стал зелёным; последний был не таким снисходительным, желтел по мере приближения, но был самым быстрым из всех, и Дженна казалась немного более уверенной, когда они повернули и направились к ближайшей остановке.

Но с главной дороги им пришлось ехать медленнее, и около дюжины человек вышли на первой остановке в их районе, в том числе те оболтусы, которые сидели в самом дальнем конце и не удосужились подготовиться заранее к выходу, пока автобус не подъехал к остановке. Вот она, следующая остановка. Затем, выйдя из автобуса, они не хотели прекращать свои разговоры, когда они уходили, крича друг на друга, прежде чем выйти из автобуса, и двое из них пошли назад через улицу, медленно прощаясь. Паркер услышал, как Дженна очень тихо сказала: «Побыстрее выметайтесь, ублюдки», и был потрясён - она никогда так не ругалась. Когда автобус выезжал с остановки и ждал, пока момо него проехать другие машины, Дженна снова повернулась к Паркеру и прошептала:

«Паркер?»

«Ага?»

«Я не могу больше терпеть это. Думаю, мне надо пописить в штаны».

Учитывая это предложение и максимум два удара его безудержного члена, Паркер [Цензура] бы прямо на сиденье автобуса. Но каким-то образом он держал руки подальше от промежности и откуда-то изнутри издал самый спокойный и обнадёживающий голос, какой только мог.

«Нет, что ты, - сказал он. - Ещё немного, и мы дома! У тебя будет всё хорошо».

«Нет, я не могу больше», - сказала Дженна. - «Я еле терплю».

«Будь в порядке, хорошо? Попробуй сесть на пятку».

Будь то его успокаивающий тон или практический совет, каким-то образом Дженна смогла справиться со своим мочевым пузырём и естественными потребностями и дотерпела до следующей автобусной остановки. На этот раз выходило меньше людей, и они были менее разговорчивы. Затем на следующем выезде с остановки им пришлось пропускать только одну машину. Но потом были лежачие полицейские.

Водитель автобуса, зная, какой удар они могут произвести, притормозил. Это облегчило их сотрясение, но тем самым задержало их в пути. После первого толчка Паркер услышал хныканье разрывающейся от груза девушки и снова ласково успокоил её, не совсем понимая, как ему удавалось оставаться таким спокойным. Ещё одна автобусная остановка по требованию, где вышел только один человек, и он сидел у входа. Затем ещё один лежачий полицейский, ещё более медленный проезд. Ещё одна остановка - три человека, затем ещё один лежачий полицейский, и ещё одно сотрясение. Чтобы пережить эти последние тяготы препятствия, Дженна не только сидела на каблуках, но и прижимала обе руки к своей промежности, чтобы не описиться тут.

«Ещё немного, - сказал Паркер. - Могло быть и хуже. Просто радуйся, что мы не сидим на заду, где больше трясёт».

Дженне удалось слабо улыбнуться и сдержать непролитые слёзы. Они преодолели последний лежачий полицейский, поднялись на последний холм, повернули ... и вот настало время их остановки. Паркер легко встал; его эрекция немного ослабла, достаточно, чтобы его джинсы могли сдержать её без проблем. Однако у Дженны были проблемы встать. Вставать было, наверное, больше, чем она могла себе представить.

«Я возьму твою скрипку», - галантно сказал Паркер и схватил её в руки. Дженна кивком головы поблагодарила его, в основном сосредоточившись на том, чтобы встать, не выпустив струю и не вымокая. Через несколько секунд, когда водитель автобуса начал понимать, что что-то не так, Дженна набралась храбрости и пошла вперёд по коридору, немного напряжённо.

«С тобой всё в порядке?» - спросил водитель, когда Дженна осторожно спускалась по автобусной лестнице.

Стремясь избежать дальнейших разбирательств, но не имея возможности вовремя придумать разумное оправдание, кроме как сказать «Она хочет ссать!», Паркер просто нагло солгал и сказал: «Она в порядке».

Наконец они вышли из автобуса, наконец автобус скрылся в облаке выхлопных газов, и теперь Дженна явно дёргалась и плакала, скручивая одну ногу вокруг другой. Она посмотрела на улицу в том направлении, в котором ей придётся идти дальше, явно недовольная.

«Как далеко тебе ещё идти?» - спросил Паркер.

«Четыре квартала, и мне нужно перейти Северную улицу», - ответила она срывистым голосом.

Норт-стрит была ещё одной главной дорогой, и обычно она была оживлённой. Паркер прекрасно понимал, что перейти её ей будет сложно.

«Идём ко мне домой», - сказал он внезапно. - «Это будет быстрее».

«Ой, что ты!» - Дженна явно почувствовала интерес Паркера к её положению.

Теперь он не был полностью уверен, действительно ли его внезапное предложение было мотивировано рыцарством или желанием продлить этот увлекательный день ... но прийти к нему домой было бы короче. Даже если «в разы ближе» немного преувеличивало правду.

«Действительно?» - спросила она.

«В самом деле, давай, пошли», - и Паркер отправилась в путь с её скрипкой в своей руке.

Мгновение спустя она последовала за ним. Они завернули за угол, и она спросила: «Какой дом твой?»

«Сине-белый в конце», - сказал Паркер.

Дженна застонала, остановилась как вкопанная и, очевидно, не обращая внимания на то, что кто-то смотрел, открыто схватила себя за промежность сквозь длинную юбку.

«Я не могу это сделать, это тоже слишком далеко», - сказала она. «Я прямо сейчас хочу скорей пописить».

«Ты можешь немного выпустить в трусы, чтобы ослабить давление?» - спросил Паркер.

«Если я начну выпускать, я не смогу остановиться», - сказала она, немного смущённая.

«Хорошо, тогда не начинай», - сказал Паркер. - «И ты справишься. Мы почти у цели. Всего восемь домов осталось пройти».

После этого небольшого ободрения и шанса восстановить контроль, Дженна двинулась в путь. Она шла так быстро, как могла, не заливая себе трусики. После пяти домов Паркер начал искать ключи. Он знал, что они где-то в его рюкзаке, но по какой-то причине не мог их найти. Попытка идти, роясь в глубине своей сумки, не помогала быстрой ходьбе, но он хотел сразу же впустить Дженну в дом. Не повезло; когда они приблизились к его дому, он всё ещё не нашёл ключи.

Не желая паниковать её ещё больше, хотя она почти наверняка видела, что он не нашёл связку ключей, Паркер сказал: «Давайте вернёмся назад, дверь внутреннего дворика будет открыта». Через боковые ворота они нырнули на задний двор, который был хорошо защищён от соседних домов высокими заборами и растениями. Как только Паркер запер за ними калитку, рука Дженны дёрнулась к её промежности. Затем, захныкав от этого явно недостаточного облегчения, она немного приподняла юбку, а затем сунула одну руку под её длинный подол до промежности. Паркер никогда не видел так много её ног. Но, всё ещё джентльмен, он протиснулся мимо неё после паузы в полсекунды, чтобы пристально смотреть, и направился вверх по ступеням внутреннего дворика.

Калитка дворика была не заперта. Но, к сожалению, параноидальный сосед Паркера поставил ограничитель, не давая никому открыть ворота больше. Паркер уронил свой рюкзак и начал отчаянно рыться в нём, снова ища ключи от входной двери, но Дженна снова простонал: «Паркер, я не могу больше сдерживаться, я сейчас не выдержу, оно выходит».

Паркер отчаянно огляделся и сказал: «Иди писай туда на траву!»

«Что?»

«Спустись на траву. Опусти трусики и просто побрызгай».

Дженна заколебалась.

«Я не могу так».

«Никто тебя не увидит, и я не буду смотреть, обещаю!» - сказал Паркер, поворачиваясь к дому. - «Это лучше, чем обписиться, как маленькая девочка».

Дженна поспешно спустилась по лестнице, приподняв юбку вокруг талии. Она стянула трусики, снова задрала юбку и присела над травой. Она писила ручьём ещё до того, как присела на корточки. Паркер слышал горячее шипение её мочи и, как он виновато осознал, видел и её отражение в зеркальном стекле двери дома. Он заметил выражение её лица - стон облегчения, при котором её рот был широко открыт, а глаза почти закрыты от блаженства - и украдкой взглянул на её промежность, оттуда всё лилось. Из-за странных теней и плохого качества отражённого изображения он ничего особо не видел. Он всё равно зажмурился. Однако у него не было выбора, кроме как слушать её шум, и прилив её мочи продолжался долгое-долгое время.

Наконец всё это стихло, наконец он услышал шелест ткани, а затем Дженна снова поднялась по ступенькам туда, где он стоял у дома. Он открыл глаза и неуверенно посмотрел на неё.

«Большое спасибо тебе за помощь», - сказала она. - «Ты меня спас. Я бы сама не смогла вернуться домой сухой в таком положении».

Паркер пожал плечами.

«Я просто не хотел, чтобы ты оказалась в таком позоре».

«Тогда это будет нашим секретом?»

«Абсолютно», - пообещал Паркер.

Она легко поцеловала его в щёку.

«Ты такой замечательный парень», - сказала она. - «Увидимся завтра!»

Она взяла скрипку и вышла из двора.

Через две секунды после того, как он услышал щелчок ворот позади неё и убедился, что она ушла, он спрыгнул на мокрый участок, который она оставила на траве, расстегнул пояс и решил свою отчаянную проблему примерно за две секунды.

Да, подумал он, я отличный человек.

Отредактировано EverGiven (10-03-2023 20:08:43)