В деревне Подгорное школа была самым крепким зданием — двухэтажным, кирпичным, с портретом Ломоносова в фойе. Но у этого советского колосса была ахиллесова пята. И находилась она во дворе. Тот самый деревянный сортир «скворечник» с двумя дырками, пахнущий за версту. Выгребная яма под ним копила в себе историю длиною в десять лет — с момента основания новой школы. Это была не просто яма, это был тихий, тёмный, густой архив школьных трапез, страхов перед контрольными и тайных слёз.
Пятиклашки, братья-близнецы Ванька и Петька Завьяловы, были местными дьяволятами. Их дед, самогонщик и алкаш со стажем, частенько гнал брагану, и как-то раз, поучивая внуков «великой науке», обмолвился: «Дрожжи — они, пацаны, сила. Малая толика, а всю бочку в щепки поднимет, если не угадать».
Фраза засела в головах. Идея созрела сама собой, великая и ужасная. Месть за то, что директриса вызвала в школу их мамашу. Месть системе. Акт химического террора.
Добыли они дрожжей не где-нибудь, а на сельском хлебозаводе — целый килограммовый брикет, пахнущий хлебом и могуществом. Брикет был твёрдым, как гипс, и братья, хихикая, раскрошили его в ведро с тёплой водой, размешав палкой до состояния мутной, пузырящейся жижи.
Операция «Весеннее обострение» была проведена на большой перемене. Пока вся школа толкалась в столовой за компотом и булками, братья, как диверсанты, просочились к «скворечнику». Подняв тяжелую деревянную крышку выгреба, они вылили ведро в зловонную, почти чёрную гладь. Прозрачная дрожжевая брага растекалась по поверхности, как облако, и тут же начала исчезать, поглощаемая тёмными массами.
Первые признаки надвигающейся бури появились через час, на уроке пения. Из-под пола туалета послышалось глухое, нарастающее урчание, будто там завелся трактор. Потом пошли пузыри. Сначала маленькие, потом — с кулак. Воздух наполнился странным, хлебно-кислым запахом, который боролся с привычным амбре.
А потом началось.
Это была не просто вспышка. Это был взрыв. Тихий, медленный, но неудержимый. Гигантский пласт спрессованного за десятилетие дерьма, пронизанный миллиардами дрожжевых культур, ожил. Он начал подниматься. Как тесто на тёплой печке. Пениться, пузыриться и ползти вверх.
Первым сдал туалет. Зловонная пена хлынула из обеих дыр, заливая пол и вытекая под дверь. Но на этом дело не кончилось. Основная масса, ища выход, рванула по старой, проржавевшей канализационной трубе, которая вела… прямиком в подвал школы.
В подвале стояли старые парты, макеты и спортивный инвентарь. Всё это было погребено под наступающим валом. Труба не выдержала давления и лопнула в нескольких местах, прямо под полом первого этажа.
И тогда гавно пошло в школу.
Сначала оно просочилось в щели между досками пола в коридоре. Потом коричневатая, пенистая жижа стала фонтанировать из-под плинтусов в кабинете химии. Уборщица тётя Люба, увидев это, издала вой и побежала к выходу, разнося весть: «Нас затопляет!»
Но это было не вода. Это была живая, дышащая пузырями, тёплая масса. Она заполняла коридоры, затекала в классы. В кабинете литературы волна накрыла шкаф с книгами, поглотив «Войну и мир» и «Преступление и наказание» в одном зловонном котле.
Настал [Цензура]. Уроки сорвались. Дети визжали, запрыгивая на парты. Учителя в панике пытались организовать эвакуацию, но коридоры уже превратились в бурные реки. Директриса, выбежав из кабинета, поскользнулась и шлепнулась в теплую, быстро текущую лужу, после чего зашла в свой кабинет, закрылась и плакала, сидя на столе.
Братья Завьяловы, стоя у окна своего класса на втором этаже и глядя на море хаоса и вони, которое они сотворили, испытали не страх, а священный трепет. Они не просто нахулиганили. Они разворошили кишки системе. Они оживили десятилетнего монстра, спавшего под школой.
Школу закрыли на месяц. Приезжали МЧС, откачивали насосами, дезинфицировали. Но запах, тот самый едкий коктейль из дерьма и перебродивших дрожжей, въелся в стены и выветривался до самых летних каникул.
А Ванька и Петька стали легендой. Они не просто залили школу говном. Они доказали, что даже самая прочная система может быть уничтожена изнутри. Всего одним килограммом дрожжей.