Эта история про девочку, которая ничем особо не выделялась кроме одной некой особенности. В целом, эта девочка была обычным ребёнком и занималась типичными для её возраста вещами: общалась и играла с подружками, гуляла, делала уроки, кушала вкусняшки. Вообщем, в обществе она не привлекала внимания чем-то неестественным. Это самое "неестественное" оставалось только при ней и ещё одном человеке, которому она доверяла - своей подруге, которую она знает ещё с раннего детства. Это была настолько сокровенная тайна, что она точно не стала бы её раскрывать, например, в той же игре "Правда или Действие". Только она и её подруга, больше никто не должен знать этого!

Но всё же стоит непосредственно сказать об этом "неестественном". Что же всё-таки было с этой девочкой не так? Дело всё в том, что у неё есть фетиш, которым она серьёзно одержима и уделяла ему немалую долю времени. Суть этого фетиша в том, что ей нравилось терпеть в туалет "по-маленькому". Она специально не ходила писать по несколько часов а также специально пила воду или чай дабы усилить желание. Ей нравилось чувство переполненного мочевого пузыря, но также неотъемлемой частью её фетиша являлось ещё и то, что она любила заканчивать терпение не просто пописав в унитаз, ей нравилось описаться именно в одежду. В совокупности от чувства облегчения и ощущения на себе мокрых штанов, трусиков, колготок, она испытывала сильное возбуждение и почти каждый такой раз она заканчивала классным и ярким оргазмом.

Само собой разумеется, что она хранила это в глубокой тайне и не оставляла практически ни единой возможности для того, чтобы кто-то кроме её подруги узнал об этом нестандартном увлечении. Она старалась заниматься этим когда никого не было дома, а сами "мокрые проделки" почти никогда не выходили за пределы ванной комнаты ибо писалась она либо сидя на унитазе, либо в душе.

Стоит также сказать о том, что даже этой самой подруге она рассказывала далеко не всё из того, что позволяла себе вытворять, но то, что случилось с ней именно сегодня, стало поистине переломным моментом и это реально тот случай, когда уместно выражение - "Жизнь отныне разделилась на "ДО" и "ПОСЛЕ"". Ранее говорилось о том, что этот фетиш - её сокровенная тайна о которой известно лишь, как исключение, только её подруге, но вот сегодня эта тайна станет явным для мамы девочки, о чём будет рассказано далее в этой истории.

Одним летним днём эта девочка сидела с мамой дома и смотрела по телевизору фильм. По прошествии некоторого времени, ей захотелось по-маленькому, но фильм был настолько интересным, что она просто никак не хотела отрываться от экрана и чуть позже уже стала характерно ёрзать всем телом, не давая себе описаться. Она сидела на кресле-раскладушке, обтянутом тканью с рисунком в клеточку. В этот жаркий летний день она оделась в тонкую домашнюю белую футболку и любимые красные шортики с милыми лисичками.

Изначально всё же именно фильм был основной причиной того, почему она всё никак не шла в туалет несмотря на очевидную необходимость, но очень скоро она поняла что в силу фетиша ей не хотелось идти в туалет просто так, как это делают все нормальные люди. Ей это казалось слишком скучным и она не хотела терять наполненность мочевого пузыря впустую. У неё были сладкие фантазии о том, что как круто было бы пописать прямо тут: в кресле, не вставая с него и не снимая с себя ни шорт, ни трусиков, а просто дать волю организму пустить заветный ручеёк под себя. Но очевидные принципы поведения в присутствии человека, тем более мамы, просто не позволяли ей даже мечтать о чём-то подобном. Страшно только представить, как она отреагировала бы, если её дочь вот так вот просто взяла бы и написала в кресло.

В нерешительности пойти в туалет, девочка продолжала терпеть. Она зажималась сидя на кресле и при этом не отрывала взгляд от экрана, негласно давая понять со стороны что, мол, фильм очень интересный и она не хочет прерывать его просмотр даже походом в туалет. Так или иначе, она ожидала закономерной реакции со стороны мамы, что-то вроде: "Ты сходи в туалет, не занимайся ерундой, телек никуда не сбежит".

Мама и в самом деле заметила то, что её дочь хочет писать, причём уже довольно продолжительное время и, видя это, она, естественно, не могла промолчать. Крайне неожиданно для самой девочки мама не стала требовать чтобы та побежала скорее справить нужду. Мама спокойно и утвердительно сказала ей нечто иное:

– Доча, а я знаю почему ты не идёшь в туалет...

От одной этой фразы у девочки сильно забилось сердце. Она не понимала почему её мама так необычно начала диалог в данной ситуации, ведь со стороны же было вроде как очевидно, что она просто не хотела прерывать просмотр фильма. Но мама явно подразумевала что-то другое. Неужели она как-то догадалась, что её дочь мечтает о том, чтобы просто обоссаться там, где она сидит? Так или иначе, девочка всё же задала маме закономерный вопрос:

– Мам, да я же просто оторваться от фильма не могу. Ты разве не это имеешь ввиду?
– Нет, не это я имею ввиду – улыбаясь произнесла мама.
– Мам, а что же тогда?
– Да я вижу что ты хочешь описаться прямо здесь.
– Что?!
– Я разрешаю тебе сделать это прямо здесь - сказала мама ровным и ангельски спокойным голосом с ноткой материнской любви и заботы.

Девочка не могла поверить в реальность происходящего. Ей казалось, что она либо бредит, либо сходит с ума. Её волновало, откуда мама вообще узнала про это и как она догадалась, неужели она всё же где-то засветилась перед мамой и она где-то её застала за актами фетиша? Но а главное, почему она разрешила ей это сделать? Были очень смешанные чувства: крайнее удивление от того, что ей только что сказала мама а также эйфория и волнение от возможности совершить такое запретное, но столь желанное.

Девочка хотела бы что-то ответить маме на это, она думала ей как-то возразить или оправдаться, но просто не находила подходящих слов, ведь мама сказала всё правильно - её дочь хочет описаться не вставая с кресла. Просто не получалось собрать мысли в кучу, ибо разум начал меркнуть на фоне чувств, а сердце колотилось с такой силой и скоростью, что отзывалось в голове пульсациями.

Ощущение полного мочевого пузыря также затмилось, но довольно быстро оно ворвалось в сознание девочки с новой силой. Тут она машинально подумала, что всё же уже стоит встать и пойти в туалет и даже уже начала приподниматься, как поняла, что попытка сделать это отражается нестерпимым напряжением в мочевом пузыре и в целом шансы дойти до унитаза сухой уже кажутся невероятно малыми. И в этот миг она вспоминает, что ей сказала мама буквально несколько секунд назад, которые казались теперь просто какой-то вечностью. Взвесив два этих фактора: резкое желание пописать и разрешение мамы сделать это прямо "тут", девочка решила, что просто уже не пойдёт в туалет и сделает всё так, как ей искренне этого хотелось.

Девочка откинулась на спинку кресла, закусив нижнюю губу она закрыла глаза. Лицо устремилось к потолку и после глубокого вздоха… она полностью отпустила то, что не давало ей покоя примерно ближайшие два часа. К удивлению девочки, моча не хлынула сразу, она застряла где-то у самого выхода, словно булыжник, который стоит на краю обрыва и готов сорваться в любой миг в пропасть. В голове были остатки психологического барьера, ибо мама была по прежнему рядом. И всё же ясно было одно - обратного пути уже нет.

Когда барьер был полностью преодолён, девочка почувствовала первую лёгкую вибрацию в промежности и расползающееся оттуда тепло. Моча неспешно потекла из неё, но уже спустя пару мгновений она буквально взорвалась в её трусиках. Девочка чувствовала, как поток мгновенно нарастал и в этот момент ничего не могло бы его остановить. Помимо обжигающего тепла и уже теперь мощной вибрации она ощутила неистовое облегчение в мочевом пузыре. Он приятно сокращался а также уменьшался в размере. Поток же набрал такую мощность, что жидкость будто не находила себе места. Пятно на красных шортах с милыми лисичками моментально охватило всё кроме верхней стороны ног. Потемнело между ляжек, мокрой была вся попа почти до верхнего края. Моча текла из девочки большим агрессивным потоком, между ножек шортики обильно промокали а поток стекал вниз и блестел, отражая весь свет вокруг.

Девочка продолжала писаться и делала это в каком-то полузабытье, глубоко дыша и тихонько постанывая. Мочи оказалось необыкновенно много, кресло всё впитывало в себя, но в один момент стало слышно как на пол закапало то, что уже не смогло впитаться. Нашу героиню ничто не волновало в это мгновение, её сознание было предано грёзам, ведь она пережила сейчас то, что далеко не каждый день случается в жизни людей, да ещё и столь вульгарно.

Когда поток заметно стал ослабевать, девочка машинально раздвинула ноги и доописалась уже так, при этом моча негромко зажурчала в её промежности. В конце-концов, поток иссяк, после чего рука будто сама легла на то место. Ей, чтобы кончить после всего произошедшего с ней понадобилось буквально несколько секунд. То был оргазм какой-то феерической небывалой силы. Её просто скрючило от спазмов и таком порыве кайфа она бухнулась с описанного кресла на пол.

Лежала она на полу где-то минуту, столько ей понадобилось чтобы прийти в себя. Постепенно реальность стала возвращаться к ней и она увидела маму, которая сидела и наблюдала за ней с какой-то необыкновенной улыбкой. Не было точно ясно, была ли она следствием одобрения со стороны матери или же это была какая-то ухмылка, мол: "Ах тыж извращенка". Очевидно было то, что эта улыбка несла в себе явно что-то кроме простой радости. После мамы на глаза попался телевизор, по которому также всё ещё шёл фильм, который уже никак не мог заинтересовать после всего случившегося.

В последнюю очередь к ней уже окончательно вернулся рассудок и вот после этого наступило нестерпимое чувство стыда и недоумения от самой себя. Ноги будто сами понесли её в туалет, да только уже не писать. В первую очередь она хотела закрыться от мамы и вообще от всего мира. Тот стыд, что она сейчас испытывала был просто нестерпим. Она спряталась в уборную, закрывшись на шпингалет. В попыхах она забыла включить основной свет, но на ощупь она нашла в самой ванной комнате над раковиной небольшой автономный светильник. Ей не верилось во всё то, что с ней произошло, казалось, час или даже два часа назад, но на деле же всё случилось минуты за две, не больше. Она стала осматривать себя при тусклом свете и просто была поражена тем, как сильно и безнадёжно промокли её, надо сказать, любимые красные шортики с мультяшными лисичками, в которые до этого она принципиально ни разу не делала этого. От трусиков тем более живого места не оставалось, они буквально из красных превратились в бурые, лишь ближе к верхнему краю на лобке всё ещё было сухо.

Девочка продолжала рассматривать свои "влажные достижения" в виде мокрых шорт. Она их какое-то время крутила в руках, смотрела на то, как далеко заползла моча в том или ином месте. Также она рассматривала и трусики на себе. И в конце-концов она смогла принять то, что ей в самом деле разрешили описаться прямо на кресло в шортики. Наша героиня стала успокаиваться и решила, наконец, сполоснуть шорты под краном в тёплой воде.

Теперь её стал смущать тот факт, что мама так ничего и не сказала ей после всего произошедшего, вообще ничего. Она просто улыбалась смотря на описанную в хлам дочку. Девочка ожидала от мамы какой-то реакции, чего-то кроме неоднозначной улыбки. Она не знала как бы мама могла отреагировать на всё случившееся, но очевидно что не стала бы злиться, она же сама предложила дочери сделать то, чего ей так хотелось.

_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_

Несколько погадав и порассуждав, девочка пришла к выводу, что маме самой нравится это странное и необычное занятие, просто это единственное чем она могла объяснить её спокойствие и улыбку в данной ситуации. Также это объясняет её предложение-разрешение описаться в кресло. Она недоумевала и всё ещё не верила в это: "Мол, но как же так?", "Неужели маме такое по душе?". Как бы всё это казалось нереальным, но это в действительности оставалось единственной внятной причиной.

Вдруг в ванную комнату постучалась мама:
– Доча, зайка моя. У тебя там всё хорошо? – сказала с особой лаской и спокойным голосом мама.
– Да, мам, хорошо! – неожиданно для себя радостно крикнула девочка.
– Доча, иди ко мне, покажу тебе кое-что.

Девочка услышала, что мама очень позитивно общается с ней даже после того, что она сделала, пускай и с внезапного разрешения. Она решила незамедлительно выйти к маме и перестать прятаться в туалете, тем более ей стало очень интересно, что же мама такого хочет ей показать. Дочка выбежала в тех же красных описанных трусиках, зашла в комнату. Там стояла мама в каких-то джинсах, явно доживающих последние дни и задала всего лишь один вопрос: "Хочешь?".

Дочка всё очень быстро поняла. Она просто взвизгнула от радости и сказала: "Конечно хочу, мамочка!"

Мама довольно быстро описала джинсы до самых пяток. Без того немаленькая лужа на полу стала ещё больше. Тут мать и дочь расхохотались и принялись обниматься. Доча захотела поддержать маму и решила пописать в свои уже мокрые трусы тем количеством мочи, что скопилось у неё после того, как она сделала это на кресле. Моча с дочкиных красных трусиков перекинулась на мамину штанину из-за чего мамины джинсы промокли теперь и с той стороны, где стояла дочка.

Лужа стала настолько большой, что заняла где-то треть пола в комнате. Запах мочи был резким и сильным. Впрочем, этот запах стал сигналом того, что пора бы наводить порядок в квартире и убирать все эти результаты проказничеств, поэтому после влажных во всех смыслах объятий мать и дочь принялись убирать последствия. Труднее всего было конечно же с креслом, ибо мочу нужно было как-то вымывать из сидушки, но за определённое время им вдвоём удалось справиться.

Пока они убирались, мама объяснила дочери то, что ей так не давало покоя, в частности почему она разрешила ей надудонить прямо в кресло. Впрочем, предположение о том, что маме самой это приятно оказалось верным. Мама призналась дочке, что сама время от времени балуется подобным образом ещё с детства, а также призналась ей в том, что она очень рада тому, что дочери это тоже интересно. Они посчитали, что этот фетиш передался генетически, родственная связь сформировала схожие предпочтения в сексуальном плане. Что касается же того, что мама позволила дочке сделать это, она объяснила ей, что просто сама хотела того, чтобы та описалась под себя. Мама просто решила как бы склонить дочь на этот поступок и тем самым попала в точку:

– То есть, мам, ты была готова к тому, что я бы не поняла тебя и отказалась от твоего предложения?
– Да, я ожидала осуждения с твоей стороны. Мы и так обе с тобой прекрасно понимаем что это, как минимум, не совсем обычно и странно. Но что мы можем сделать, если нам это нравится?
– Да уж, рискованный поступок. Я бы не смогла так как ты.

У обеих в голове в этот день творилось нечто. Это была некая переоценка ценностей и нарушение многолетних устоев, принятых в обществе. Теперь это стало тайной между дочерью и мамой и никто никому не рассказывал об этом необычном случае, он был общей тайной от всех родных и близких, друзей и знакомых, по крайней мере на ближайшее время.