Это становилось все более и более актуальным. Евгения больше не была уверена, действительно ли было хорошей идеей пойти в кино в таком состоянии – особенно после того, как днем ​​выпила полный чайник чая и два больших стакана апельсинового сока. С другой стороны, она сознательно выбрала кинопоказ как способ перехитрить саму себя, так она планировала скоротать ближайшие часы, в которые ей ни при каких обстоятельствах не разрешалось бы идти в туалет. Хотя мысль о туалетах здесь, во дворце кино, присутствовала. Она строго запретила себе ходить туда или даже думать о них, когда покупала билет в кино. И до сих пор это работало.

Поскольку она была одной из первых посетителей, то сначала она была одна в большом зале кинотеатра. Однако такая ситуация продолжалась недолго, зал продолжал заполняться, еще больше зрителей пришли и заняли свои места. Евгения огляделась вокруг, незаметно просунув руку между бедер. Окружающим ее людям ни при каких обстоятельствах не разрешалось замечать ее добровольно наложенные на себя трудности.

Хоть она и страдала, она любила это восхитительное чувство больше всего на свете. Она часто устраивала себе подобные игры, обычно доходя до предела своих возможностей. Однако до сих пор она делала это только дома, зная, что душ или ванна находятся поблизости, чтобы в конце концов она могла насладиться этим. Это должно течь через ее трусики и джинсы, горячее и влажное. Сегодня она впервые осмелилась попробовать свою увлекательную игру публично – здесь, в кинотеатре. Она возбудилась и еще сильнее прижала руку к промежности, которое требовало наконец-то выпустить долго сдерживавшуюся мочу. Но Евгения молча противилась этому. Задержка наполнила ее сладкой похотью, которая усиливалась параллельно с давлением в мочевом пузыре. Ее сердце быстро билось.

Когда она потянулась к бумажному стаканчику свободной рукой и сделала глоток колы, ей показалось, что безалкогольный напиток попал прямо в ее переполненный мочевой пузырь. Желание сразу же стало сильнее. Евгения импульсивно сжала бедра вместе. Она поставила стаканчик и осторожно убрала пальцы со своей промежности.

Сеанс был очень многолюдным – ничего необычного для субботнего вечера. Из-за того, что кинотеатр был настолько полон, ей вдвойне было трудно вести себя незаметно. Она изо всех сил старалась сосредоточиться на фильме, но едва могла выдерживать огромное давление. Ее ноги были плотно скрещены и она сильно стиснула подлокотники сиденья. Никто не должен был ничего заметить – никому не разрешалось видеть сильную боль и в то же время горячее наслаждение, которое она испытывала, от чего она то и дело мокла.

Как она мимоходом заметила, это была комедия, которую она смотрела. Свежий фильм с хорошими актерами. Временами ей удавалось до некоторой степени следить за действием, но не всегда, потому что, когда давление в ее переполненном мочевом пузыре снова резко возросло, она могла сосредоточиться только на том, чтобы не описаться. Ни при каких обстоятельствах оно не должно протечь в джинсы – для этого было слишком рано, она приберегла этот момент на потом. Это был ее грандиозный финал, которого она ждала с похотливым нетерпением.

Время медленно ползло. Не для других кинозрителей, которые прекрасно провели время, а для Евгении. Пульс у нее участился, руки были липкими и потными. Теперь она подозревала, что сфинктер ее мочевого пузыря не сможет долго выдерживать такое огромное напряжение.

Ей было трудно усидеть на месте, она беспокойно двигала своей попкой взад и вперед. К этому моменту она уже стала безразлична к тому, что люди, сидящие рядом с ней, заметят ее отчаянное положение.

Должна я или нет? Соблазн воспользоваться туалетом в холле был велик. Прежде чем это случится здесь и она бесконтрольно намочит свои джинсы на глазах у всех этих людей, это был бы последний вариант. Однако она предпочла бы, чтобы это происходило только тогда, когда она была наедине с собой – по дороге домой или, если успеет, дома в ванной.

Это было почти невыносимо. Костяшки пальцев Евгении побелели, когда она так сильно стискивала подлокотники. Поначалу помогало время от времени положение своего тела, но это время давно прошло. К этому моменту она просто судорожно прижимала бедра друг к другу. О Боже, я должно быть такая сумасшедшая, думала она. Фильм ее больше не волновал. Ее единственным желанием было не допустить, чтобы здесь что-то произошло.

Через несколько минут она почувствовала, что ей нужно быстро покинуть зал, если она не хочет, что-бы красное сиденье с мягкой обивкой промокло насквозь. У нее не было выбора, потому что первые капли уже начали просачиваться в ее трусики. Они стали теплыми и влажными, и усиливали покалывание в ее промежности. Ей хотелось бы полностью отдаться этому чувству, если бы только она не сидела в этом проклятом кинотеатре. По опыту она знала, что как только несколько струек попадут в трусики, в скором времени она просто бесконтрольно описается.

Собрав остатки самообладания, Евгения села прямо и посмотрела налево. Было относительно темно, но над дверью заманчиво светился указатель выхода. Она должна была пойти туда, немедленно!

Как только она поднялась со своего места, горячая струя мочи потекла ей в трусики. Испугавшись, она сжала колени и в последнюю секунду сумела остановить последующий всплеск. О нет, сказала она в ужасе, не здесь!

Она неуклюже протиснулась через ряд сидений, крепко прижав правую руку к промежности. Она наконец добралась до коридора и быстро побежала к выходной двери. Ей было все равно, что подумают зрители, в ее мыслях доминировал лишь пульсирующий, полный мочевой пузырь, который вот-вот переполнится. Все, что оставалось у нее в голове, это выбраться и наконец-то пописать.

Она пробежала через вестибюль и когда открыла тяжелую дверь наружу, от этого усилия еще одна струя попала ей в трусики. Тепло распространилось по хлопчатобумажному материалу ее трусиков, которые теперь влажно прилипали к ее попке.

На улице Евгения прижала обе руки к спереди. Это было близко! Но она не сможет долго сдерживать это. Ей осталось сделать всего несколько шагов, до парковки.

Когда она подошла к своему парковочному месту, она прислонилась к машине и затаила дыхание. Она очень ясно чувствовала, что уже не может удержать горячую мочу в мочевом пузыре. Что-то снова потекло, в очередной раз намочив ее уже мокрые трусики. Тем не менее, она старалась постоянно держаться, кончиком пальца с силой надавливая на свои джинсы в промежности. При этом она дрожала от желания и уже жаждала того, чем всегда награждала себя после своих частных постановок.

Нет, она не могла и не хотела больше ждать. Затаив дыхание, она убрала руки, раздвинула ноги и с удовольствием расслабилась. Она застонала от облегчения и удовольствия, которое вот-вот охватит ее прямо здесь и сейчас.

Ее трусики уже не могли впитывать влагу и ее джинсы быстро промокли. Поток невозможно было остановить, но она и не хотела этого делать. Ощущение расслабления и щекочущее тепло на ее коже было слишком прекрасным, слишком фантастичным. Евгения посмотрела вниз и поняла, что джинсы с переди быстро темнеют. Материал начал блестеть, что было хорошо видно в свете вечернего солнца.

Когда поток прекратился, Евгения с нетерпением погладила свою мокрую, тяжелую джинсовую ткань. Она с нетерпением ждала того, что должно было произойти дальше.

В качестве меры предосторожности у нее в машине был полиэтиленовые пакеты. Она вытащила их из бардачка и разложила на водительском сиденье. Затем она села, влажные джинсы медленно остыли, но внутри она почувствовала соблазнительный жар, который заставил ее поскорее поехать домой.

Когда она вернулась, она начала набирать ванну. Вода с шумом потекла и Евгения улыбнувшись подумала, что этот звук мог свести ее с ума пятнадцать минут назад. Она добавила ароматную добавку для ванн, которая тут же вспенилась и наполнила комнату цветочным ароматом.

Не раздеваясь она вошла в приятную теплую воду и погрузилась в пенистые объятия. Она откинулась назад и закрыла глаза и застонала от удовольствия.

Вскоре ей снова захотелось пописать. Это часто случалось, когда она играла в свои любимые игры отчаяния и выпивала большое количество жидкости. Она почувствовала легкое давление, оно усилило ее возбуждение и ее рука тут же скользнула в промежность. Она начала гладить себя, вспоминая сладкое чувство своего отчаяния перед киноэкраном. В своих воспоминаниях она видела потребность в туалете, которую она только что испытала, разыгрывавшуюся перед ней как чрезвычайно привлекательный эротический фильм, который все больше ее заводил. Его действия заставили ее ласки вскоре стать быстрее и интенсивнее.

Несколько минут спустя, когда она достигла момента капитуляции над полным мочевым пузырем, момента бесконечно освобождающего расслабления, она снова описалась и опьяненная чувствами поддалась ошеломляющей кульминации, заставившей ее неудержимо стонать и дрожать.