Пошли мы как-то компанией в поход. Было нас шестеро, две пары и ещё двое: парень Никита и девушка Маша, которые не состоят в отношениях. Палаток было всего три, и так сказать на берегу было решено, что Никита будет спать в одной палатке с Машей, но разумеется без подкатов и прочего интима. Прошли в тот день километров пятнадцать. Шли не быстро, часто делали привалы. Во время которых в основном жрали. Никита был самый любитель пожрать, такое ощущение, что он взял с собой целый холодильник: и сыр, и колбаса, и оливки, и майонез, и яйца вареные. По пути ещё нарвали ранеток, которые потом всю дорогу во время движения подъедали. Воды с собой было не так много, поэтому ранетки мы не мыли, а только протирали. Под вечер пришли на точку, где планировалась ночевка. Поставили палатки, поужинали, стали ложится спать. Что происходило с Никитой дальше, буду рассказывать на основании того, что уже после похода он мне рассказал. Все были уставшие и заснули быстро. Глубокой ночью проснулся Никита. Проснулся не просто так. Был яркий позыв пойти посрать. А также жутко болел живот. Его крутило, там все бурчало и у Никиты создалось чувство, что он сожрал пропеллер Карлсона.Никита вылез потихоньку из палатки. Лес, темнота, ничего не видно. Делает шагов пять и слышит где-то впереди шорох. Никита застыл, стоит и слушает. Страшно идти дальше. А срать то хочется, делает ещё один шаг и снова шорох. “Ну нахер” - думает Никита. А что делать то тогда? Никите пришёл на ум гениальный план: а что если посрать прям в палатке… Возвращается в палатку и пытается понять не проснулась ли Маша. Срать хочется уже критически и живот крутит неимоверно .Разумеется Никита не планировал срать прямо на дно палатки, в его план входило, что срать он будет в пакет. Началась подготовка. Аккуратно достал из сумки пакет. Шумновато, но вроде Маша спит. Не видно ничего, но вроде пакет пустой. Сел на корточки, спустил штаны, пакет под жопой. Готов. Никита в тот момент был как ракета, которая готовится к запуску и последние секунды проходит окончательные проверки. Ещё раз удостоверился, что Маша спит. Три, два, один, пуск. Лес, тишина, каждый шорох слышен стократно. Раздаётся поносный дрись. Никита замер. [Цензура] Маша открывает глаза, но ничего не видно. В палатке появляется дристотный духан и Маша понимает, что звук ей не приснился.
“Никита, проснись, ты срёшь!” - громко заявляет Маша.
“Я знаю!” - пошёл ва-банк Никита.
“Что блин простите значит я знаю?” - продолжила Маша.
Никита не знал, что ответить, но он понимал, что и терять уже нечего. Раздался второй поносный дрись.
“Аааааа выпусти меня!” - Маша решила выбраться из палатки, пытаясь нащупать молнию на входе.
“Осторожно! Не разлей понос!” - Никита пытался одной рукой надеть штаны, а другой держать пакет с гавном.
Маша вылезла из палатки и подошла к нашей:
“Ребята пустите к себе, там Никита насрал”.
Как же сложно было сдерживать смех тогда. Мы пустили Машу к себе, и с трудом поспали ещё парочку часов до рассвета, т.к. было очень тесно и душно. На утро мы делали вид, что ничего не произошло. Но Никита сгорал от стыда, это было очень заметно. Он кстати ночью не увидел, что в пакете были его запасные носки, и насрал прямо на них. Мы выдвинулись с точки ночлега. Никита шёл в тридцати метрах позади от нас. Он нёс понос в пакете.
Ну а что, не мусорить же в лесу?