Решил написать ещё один "базовый вариант" для интерактива. Надеюсь, сейчас на него кто-то откликнется. Тема интересная - не поленитесь прочитать, и дальше весьма интересно, что могло бы произойти с героями и героинями (в описываемой в рассказе "большой политике" участвуют и те, и другие).
Жду продолжений и идей по таковым. Всем удачи!

Маленькие проблемы большой политики.

Сегодня – обычный мой день. Вернее, вечер. Одинокий вечер одинокой, хотя и весьма привлекательной и стильной (говорю без ложной скромности!) женщины. Но завтра…
Завтра - день большой политики… Точнее, последний из дней, когда можно (по закону) проводить любые акции, касающиеся выборов – выборов губернатора (ныне действующего, или же альтернативного ему). К тем, кто «агитирует» за последнего (вернее, за последних – их трое, всего четыре кандидата) относимся и мы. То есть наш политблок, носящий именно это ёмкое название «Альтернатива». Наша генеральная линия – кто угодно, только не губернатор, ныне находящийся у власти, проворовавшийся до мозга костей, дискредитировавший себя буквально во всём, в том числе и «полицейскими» методами работы с населением нашего небольшого, но и не такого уж маленького городка. И он, зараза (об этом сообщил наш медиа-директор Илюха – совсем молодой парень, двадцать три ему, но папа у него настоящий «зубр» в журналистике, и благодаря этому Илюха имеет доступ в высоо-о-окие кабинеты и, соответственно, в тамошние тайны), так вот, Илюха сообщил, что этот гнус после отсидки второго срока метит ещё и в губернаторы края! И основания для этого есть, несмотря на то, что у него на его толстой роже написано: «вор, взяточник и просто г…о человеческое». При том, что «бюджетному» населению зарплату задерживают (оо-о, поправочка – задерживали!) на три месяца, за неделю до выборов все долги погасили на семьдесят(!) процентов, торжественно пообещав доплатить остальное сразу после выборов – конечно же, если выберут «того, кого надо»… Да, и дороги при нём (впервые за пятнадцать лет) кое-как отремонтировали (тоже, кстати, за месяц до выборов), хотя, как утверждали умеющие считать люди, на бюджет, выделенный на данную статью, можно было бы отремонтировать дороги всего края… Куда девалось остальное – непонятно. Наверное, на ту самую «частичную выплату зарплаты»… Ну, и так далее. В общем, умеют, сволочи, манипулировать массами…

Наша «великолепная семёрка»… Прежде всего – дядя Петя, работяга-универсал, чем-то смахивающий на знаменитого Гогу из «Москва слезам не верит». Немногословен, но с юмором. Хотя юмор у него тоже «слесарный». Как его занесло в политику, и что он в ней забыл – ума не приложу, хотя на первый вопрос ответ «на ладони»: наша Зоя Олеговна, тётя в годах, ранее учившая его дочку в школе русскому языку и литературе, а теперь, двадцать лет спустя, перекочевавшая в политику, вертится вокруг дяди Пети уже третий год (после того, как дочка вышла замуж за англичанина и уехала с ним в какой-то тамошний Хренгимптон, а жена нашего бедного Петруши год спустя скончалась от рака). После этого женщины (наша Олеговна в том числе) Пете, по-моему, стали вообще по барабану, находит удовлетворение он только в выпивке с друзьями и обсуждении с ними политических тем (начиная от судьбы города и до роли всяких там царей-королей в истории (нашей и не только), а также в таких вот акциях (тут уже Олеговна наша руку приложила). Сама же она (из-за «стиля» её хочется называть только с отчеством, она и сейчас на нашем фоне, разодетых как попало, выглядит словно завуч на фоне раздолбаев-учеников), как говорит моя подруга Марианна, «хомутает Петюню нашего по серьёзке». И я с ней полностью согласна. Хотя, по-моему, безуспешно «хомутает»…
Марианна. Как мы только её не зовём – и Марьей, и Анной, и Маришкой, и Марьяшкой… Самая «лёгкая» из всех нас – и в плане характера, и вообще… Ко всем таким политическим делам относится как к походам на дискотеку или что-то вроде… Хотя (вот парадокс!) красотой не отличается: худенькая, остроносенькая, чем-то актрису Ирину Мазуркевич напоминает. Но обая-яния… Парни от семнадцати до тридцати и выше липнут к ней как… Хотя на такие вот акции не все спешат с ней тащиться, при том, что она зазывает, сама смеясь при этом, мне на ушко говоря: «лучший способ отшить, все они смелые в постель затаскивать, а здесь дубинкой по хребту могут выписать, так они и ссут…» Хотя сама она, по ней видно, ни капли не верит, что ей самой однажды на такой вот акции могут «выписать дубинкой»… И вообще, что здесь с ней может случиться что-то плохое. Для неё это всё – «дискотека». Хотя и не девочка уже, двадцать девять месяц назад исполнилось.
Влад. Все мы так его зовём. Не знаю, как он там по паспорту – Владимир, а может Владислав… Для всех он – Влад. Самый «серьёзный» из нашей семёрки. Слова матерного не услышишь, да и вообще «в простоте» никогда ничего… Общий типаж – долговязый, но жилистый, возраст не определишь с виду, но мы все знаем, что ему так, с гаком, за тридцатник, женат не был и, похоже, не собирается. Взгляд несколько рассеянный, улыбается редко и скупо, но что скажет – всегда по делу. Непосвящённый принял бы его со стороны за эдакого рассеянного художника или поэта – по постоянному «встряхиванию» головой (ещё у него есть привычка при этом ерошить свою уже постепенно начинающую редеть шевелюру) и «полуудивлённое» созерцание всего, что вокруг – словно только что с другой планеты прилетел и оценивает, что тут и как. Дополняет этот «имидж» ещё постоянно носимая им кожаная папка из весьма «недешёвой» кожи, с которой он, не расстаётся, по-моему, и на ночь. Ещё у него есть привычка вдруг начинать разглагольствовать о «космических процессах», о сути мироздания – и удивительное чутьё, подсказывающее ему, когда именно стоит такие разговоры заводить. Как правило, он приурочивает их к концу рабочего дня, или к перерывам, когда дядя Петя начинает болтать о политике и прочем. И они – вот парадокс! – очень гармонично «вписываются» в общую канву, и все его с интересом слушают. Хотя не все и не всё понимают.
Мы не знаем, где он нахватался таких «примочек», но знаем только одно: что такая «богемность» и «творческий имидж» - только прикрытие. На самом деле Влад – «прожжённый» логик и практик. Сколько раз в нашей «политической» жизни было моментов, когда мы в своей рекламной, финансовой, юридической и прочей коммуникативной деятельности (той же «работе с массами», например, накануне выборов и не только) сталкивались с непониманием, «как быть и что делать» и всегда он, Влад, своей безукоризненной (поистине «шахматной!»), как говорил дядя Петя, логикой, подсказывал нам верное решение. Дядя Петя, кстати, тоже шахматист, пару-тройку раз даже видела, как они «сражались» с Владом, оперируя при этом спецтерминами типа «гамбит», «эндшпиль» и прочее в таком же духе.
Кое-кто говорит, что в нашем «Владике» есть скрытая сила, которую не видно. Причём не «приобретённая», а «природная». Какая именно – физическая, моральная или какая ещё – автор слов не конкретизирует. Впрочем, чего там, «автор» - наша незабвенная Зоя Олеговна, та, что «хомутает» дядю Петю. Остаётся только гадать, почему её так занимает «природная сила» нашего зануды Влада (а он именно зануда, при всех достоинствах!) Потому что эту «аттестацию» насчёт него она повторяет постоянно… Хотя, с другой стороны, училка ведь (бывшая). И, действительно, по-моему, в завучах бывала… А «бывших», как известно… Оценивать людей – это её профессион-де фуа…
Ну, и завершает наш «мужской» реестр – Толян. Или Толик, Толяня, Толюсик – варьируется его имя нашим мини коллективом (как мужским, так и женским) на все лады. Потому, что действительно он достоин всех этих «ярлыков», вместе взятых. Этот – полная противоположность нашему Владу. Как выражается наша Марьяшка – «словно из «Дома-2» сбежал только что». По возрасту приближается к ней, к Марьяшке то есть, где-то за четвертак ему, но по стилю поведения – точно выпускник школы, хочется вручить ему аттестат зрелости (вернее, «недозрелости» - как иронизирует наша последняя коллега Инна – о ней сейчас скажу). Полноватый, причём полноватось эта какая-то детская (может из-за совершенно «детских» кудрей, украшающих его череп, может, из-за совершенно «тинейджерского» взгляда и повадок, а может, от чего ещё…) Линялые джинсы, футболка, даже на самых «официальных» мероприятиях, за редким исключением всегда в наушниках и слушает по ним какую-то лабуду. Мало того, ещё и информирует всех о том, какой вчера вышел новый альбом у такой-то группы – все пропускают, разумеется, всё это мимо ушей. Тоже не женат и не собирается. Хотя, скорее всего, совсем не по тем причинам, что наш «серьёзный» Влад. Его, как и Влада, никто не «хомутает», хотя есть кому. Я, вот например, в свои двадцать семь, одна (после того, как муженёк через год после свадьбы повёл себя как сволочь – без подробностей!) ращу дочку (шесть лет ей скоро!) Но рассматривать такого вот Толюсика как что-то для… Нет, увольте… И вот ещё Инна наша…
Инна. Самая «загадочная» из нас. Не замужем. Почему-то именно в отношении неё этот аспект хочется выдвинуть на первый план. Наверное, ещё и самая неразговорчивая из нас. Но эта молчаливость, как мне кажется, продиктована отнюдь не презрением каким-то ко всем и всему, а… Знаете, про иного хочется сказать «знает больше, чем говорит» - ну, на лице написано такая спесь… Так вот это – не про Инну. Она, по-моему, сама не знает, чего от этой жизни хочет. И не может для себя определить, при всём желании. Но тщательно это скрывает и маскирует под такую вот «псевдомудрость». Редко, особенно в минуты «философствований» Влада, бросит что-нибудь своё, стараясь «попасть» в тему. Но почти никогда не попадает. Худощава, томный взгляд, всегда стильно одета, в деловую юбку-блузку. Но даже в этой «деловитости» просвечивает стремление «заретушировать» внутреннюю неуверенность… Я почему-то вижу её «подружкой» (или партнёршей?) нашего зануды-Влада. Хотя ни разу ни видела, чтобы они даже разговаривали наедине (а в жизни нашего «политического» коллектива таких возможностей предостаточно!) И даже, по-моему, было у них пару раз что-то вроде ссоры… Как бросил, словно через плечо, при одной из таких ссор дядя Петя – «одноимённые заряды всегда отталкиваются»… Надо же, слесарь, а курс школьной физики не забыл. Хотя, с нашей «училкой» Олеговной…
Сама не пойму, с чего вдруг иной раз нападает на меня мания так вот «сканировать» весь наш коллектив (а именно, напомню – политический блок «Альтернатива») по «психофизическим портретам», что ли? всех без исключения. Особенно, когда мы собираемся вместе. Как сегодня вот. «Завтра» наступило быстро…

Мы, все семеро, идём на центральную (да, по сути – единственную площадь в нашем небольшом-немаленьком городке, достойную так называться). Для агитации идём. За что и против кого – сказано выше. Мы не одни – за нами, на почтительном расстоянии едет с виду неприметный «Мерседес-Бенц» цвета серый металлик. А вот в нём, в «Бенце» этом…
В машине, рядом с водилой, небрежно развалился (при этом, несмотря на наличие «папы-телезубра», сильно нервничая, как всегда на подобных «акциях» - я просто знаю это, не раз была рядом с ним) - наш двадцатитрёхлетний Илюха, постоянно бросающий взгляды назад. А «зад», то есть задний отсек машины, переполнен «студийным», то есть съёмочным и прочим новейшим оборудованием, принадлежащим телеканалу «Альтернатива» - тёзка, блин, нашего политблока! Оборудование, как и связи в «телемире», и все необходимые разрешения-лицензии, приобретены, конечно же, не без помощи телезубра-папы. И всё это оборудование «курирует», чуть ли не обнимая его и оберегая от «резких поворотов», ассистент Ильи – девятнадцатилетний Дима, третий или четвёртый курс журфака, «практикующийся» на таких вот делах. Репортёрским даром обладает, несмотря на младой возраст, и именно он сегодня, когда созреет нужный момент, взлезет на «вышку», собранную из комплектующих (металлических «пролётов» и площадки на саа-а-амом верху) – с этой самой площадки он, Дима, и будет снимать события на площади в прямом (заметьте!) эфире, о беспределе нынешней власти и всяком таком. Да, Дима, как «стажёр», будет только снимать, он уже профи в этом. А Илья, «матёрый двадцати с лишним-летний волк» будет (видя, естественно, через свою камеру снимаемую Димой «картинку»), вести об этом всём репортаж, находясь внизу, в гуще тех самый «событий». Так вот, о событиях…
«События» - это митинг (санкционированный, конечно же, с законом мы дружим – а как по-другому?), то бишь толпы грамотно сагитированных нами (и самими по себе) митингующих (понятно, за что и против кого), и мы. Да-да, мы… великолепная семёрка, такие все разные, но скованные и связанные одной…кхм…миссией. И ещё одна деталь сегодня нас всех объединяет (в кармане у каждого из нас). Да, не удивляйтесь. Как говорил юморист Задорнов: «Готовы испытать чувство гордости?»
В кармане у каждого из нас лежат наручники. Браслеты. Да-да, ментовские наручники, универсальные, отпираемые одним и тем же ключом (достаны, конечно же, благодаря связям Ильи и его батяни). Это – наиважнейшая составляющая всего шоу. Когда напряжение достигнет пика, мы, все семеро, прикуём себя к стальной решетчатой изгороди – точнее, Илюха нас прикуёт, а сам будет крупно снимать (то есть Дима будет снимать, а Илья комментировать). Какой беспредел вокруг и как при нём единственное, что осталось «простому» населению самых разных возрастов – так вот выразить свой протест. Мол, «доколе»? И чем ответит наша доблестная полиция? Провокация, конечно, по большому счёту, но в этой жизни, увы, как говорит наша Олеговна «в белых перчатках говна не разгребёшь»… Напрочь утратила советская училка благопристойность с годами…
Пока мы в ожидании. Толпы (те самые, без которых никак) ещё не собрались. Сегодня пятница, рабочий день, хоть и укороченный, никто не отменял. Часа в четыре начнут «сбегаться». Что начнут, сомнений нет. Потому как выплата зарплаты всего на семьдесят процентов и с таа-акой задержкой (и явно для «манипуляций») лишь у умственно отсталых вызывает радость, у остальных – гнев и бешенство. Я всё время спрашиваю себя: чего мы тогда так рано сюда припёрлись? Ещё часа дня нет. И, не найдя ответа на свой вопрос, задаю его в итоге вслух. Всем сразу, «безадресно».

-«Ты, Ксюха, пойми…», - медленно, врастяжку, как всегда, начинает объяснять мне (да и всем) наш всезнайка дядя Петя… -«Аудитория нашего шоу – это не только обделённые пенсионеры и работяги… Тут ещё и иностранцев полно, вон глянь, с камерами-фотоаппаратами шныряют… Чего-то их даже много сёдни… Будет, что ли, чего-то кроме митинга? А им это всё – ну, наше, кхм…- можа, ещё и поважнее, чем «электорату». От них строительные компании (аглицкие, по-моему?) в наш городишко по серьёзке вкладываться собирались… Так что им небезинтересно будет узнать про казнокрадство нашего пухлого… И, я слышал, папаня Ильи ему установку давал – как можно больше басурман чтобы узнало об «акции». Уж не знаю, как…может им в отелях или как ещё разрекламировали… Но чё-то определённо их много тут уже сейчас… Может, счас прямо и скажут нам приковываться…
-«Нет, сейчас пока ещё рано», - произнёс подошедший сзади и случайно услышавший всю Петину «тираду» Илья. –«Вы пока расслабляйтесь, раньше двух не начнём. Я пока сейчас разузнаю, с чего, в самом деле, такой наплыв «басурман» - мы никого не агитировали, ни по отелям, никак… А ты, Димон», - кивнул он Диме, - давай, вон они тебе помогут, - он снова кивнул на подъехавших на «опеле» ещё двух ассистентов, тоже совсем молодых парней, - «собирайте «вышку». К двум должно быть всё готово. В два появятся представители краевой прессы и, может даже, телевидение из краевого центра. К этому моменту мы должны быть во всеоружии…»
-«Дык а нам-то что?» - вопросил дядя Петя. Самый активист, блин…
-«Я же сказал – расслабляйтесь», - подмигнул, удаляясь, Илья.

Для справки: меня зовут Оксана. «Ксюха» - это суррогат, который имеет право (в силу возраста и вообще) использовать лишь дядя Петя. Если бы, к примеру, ди-джей Толяня меня так назвал – от него бы остались одни его наушники… Я не шучу, вполне серьёзно. Я никому не позволяю «вытирать об себя ноги».
Что-то в этом дядя-Пете есть. Я бы ему, наверное, и бо́льшее позволила. Может, потому, что он и в самом деле на того самого Гогу из «Москвы» похож – саму надёжность собой олицетворяет – а, может, ещё почему… «Москва слезам…» - мой любимый фильм был когда-то. Сейчас уже многое в нём кажется наивным…
Как бы то ни было, мы уже час почти сидим (у той самой изгороди) и послушно расслабляемся. Вы спросите – как? Очень просто: кто пивом – безалкогольным, как я или Инна, а кто и с примесью алкоголя – причём, как тот же Толян, весьма неслабой. «Балтика-девятка», по-моему… Не испортил бы юнец нам всю обедню!
Кто-то (как, завуч Олеговна, например) «расслабляется» холодным чаем «Нестле» из боо-о-ольшой бутыли. Жара, май месяц, но больше двадцатника по Цельсию. Марьяшка – джин-тоник. Ну, а Петруша наш, по ходу, из дома что-то самопальное в термосе с собой приволок (не самогон, надеюсь!) и сам употребляет, и щедро угощает этим нашего «серьёзного» Влада. Судя по тому, что тот «угощается» и не морщится, алкоголя в этом продукте нет. Ага, вон, термос вроде уже «прикончили» и пошли в ход бутылки из пластика, чем-то наполненные, разной окраски, причём. Даже интересно, что это?

Два часа, но что-то никого не видать. Похоже, придётся, снова кому-то «идти за Клинским» (как в полузабытой рекламе 90-х). Потому что – а что ещё делать? Анекдоты рассказывать?
Все опорожняют уже по второй порции… Каждый – своего (вновь купленного в ларьке неподалёку). Только запасы неизвестного зелья Петюни нашего, похоже, неиссякаемы – одну пластиковую бутыль за другой из заплечной сумки достаёт. Как самая любознательная, интересуюсь – чё, мол за напиток, дядь Петя?
-«Свежевыжатые соки собственного приготовления», - почти рапортует Пётр. –«Самые разные – морковный, банановый, абрикосовый… Наташа в своё время «рецепты» дала», - добавляет он, имея в виду покойную жену. При этом что-то сглатывает, скорее всего, комок в горле. А может, и нет… Во всяком случае, продолжать «тему» мне не хочется, я понимающе киваю (ответ на вопрос получила!) и вновь прикладываюсь к своей «Балтике-нулёвке» в неслабой полуторалитровой банке. Уже второй, кстати… А что делать – пить-то хочется? И мне, и остальным…
-«Так, господа», - Толяня, даром что малахолен, но подобные «аристократические» термины у него в ходу, - «я, извините, отлучусь ээ-э, «носик попудрить…» И расхохотался над собственной шуткой. Нравы у нас в «политблоке» были раскрепощённые и даже нашей чопорной Олеговны никто не стеснялся. Впрочем, она первая же и поддержала Толяна в его «начинании».
-«Да, в туалет надо сходить», - я, и рядом со мной Марьяшка чуть не прыснули… Олеговна произнесла эту фразу так, словно верховодила группой детсадовцев и всем строго напоминала о необходимости «совершить столь необходимую миссию». На самом же деле, я так думаю, после опорожнения такой бадьи «Нестле» она сама, Зоя-зая наша, дико хотела в «одно место». Которое располагалось, кстати, не на самой площади, а ни много ни мало, через квартал от неё.
Вероятно, её и Толяни «порыв» поддержал бы следом ещё кто-нибудь (может, даже я, мой мочевой пузырь уже тоже давно требовал облегчения), но тут подскочил Илюха. Лицо у него было таа-акое… Нет, этого не описать.
-«Так, ребята, у нас чепе…», - словно протараторил он скороговоркой. И тут же поправился: -«Ну, не то, чтобы чепе, но…изменения… Короче, не иначе как этот гнус, пухлый наш, организовал, специально, чтобы помешать… В общем, сейчас выставка абстракционизма, модернизма и чего-то ещё такого тут будет, специально для иностранцев… Вон, видите, сходни какие-то на той стороне площади воздвигают… И рисунки какие-то тащат наверх, плакаты – на английском, даже я отсюда вижу… Закон-то у нас – в местах, где проходят всякие там гуманитарные, культурные, исторические, бляха-муха, акции (посвящённые иностранцам, заметьте!), как вот эта – митинги проводить нельзя!!! Даже если они тыщу раз санкционированы. И отмазка – митингуйте, ребята, кто запрещает, но не здесь, в переулок или на окраину города, в чисто поле, бля, идите… Козлы… Но мы сейчас попробуем всё это оспорить, доказать, что выставка эта не была согласована в должные сроки, а то и вообще незаконна, и главное - всё это с целью помешать нам! На руку то, что уже, вон, электорат раньше времени собирается», - он кивнул в сторону входа на площадь, там, действительно, собралась довольно большая группа работяг с местного экскаваторного завода, больше всех в нашем городке «обижаемых» постоянными невыплатами. И продолжал: -«Так что, если сейчас удастся это всё отстоять, а этому гнусу не получится нас убрать отсюда – вы семеро, со своими наручниками пригодитесь как воздух! Блин, только бы краевые пресса-телевидение подгребли… Где их черти носят… Ну, и что вы все об этом думаете?» - вопросил он, имея в виду, конечно же, коварство нашего пухлого подонка-губернатора.
Я, сейчас, честно, думала только об одном – что ссать хочется, как из водонапорной башни. Глаза уже вылазят из орбит. Как же не вовремя… Не лучше, скорее всего, чувствовали себя и другие. А Зоя-то, «завуч» наша? Согнулась в три погибели и выражение лица, будто конец света наступил. Да, это тебе не детишек воспитывать и в сортир парами водить…
Последнее, на что я наткнулась взглядом, был измученный взгляд нашего «логиста» Влада. Не привык он, видать, к таким порциям жидкости, что угостил его Пётр. А сам «Петруша» как, интересно? Но этого я не успела «засечь»…
С другой стороны площади послышался рёв моторов и на площадь въехали три машины с донельзя знакомой нам «раскраской». Это были те самые «краевые пресса-телевидение». Наша «вышка» с «информационной площадкой» наверху была уже собрана и Дима-оператор восседал на самом её верху с камерой и ещё какими-то прибамбасами…
-«О, супер!» - воскликнул Илюха. –«Димон, готовность номер раз!»- это уже в рацию. И тут же у него в кармане запиликал сотовый.
-«Да?» - Илья нажал кнопку. –«Незаконно? Отлично!» - он не говорил, а просто верещал от счастья, видимо, проблемы, подобные нашим, его не обременяли. Он отсоединился.
-«Ребята, давайте в темпе, приковывайтесь», - практически скомандовал он, хотя был моложе большинства из нас, но – привычка… -«Это, скорее всего, ненадолго», - словно прочитав наши мысли, но, конечно, не догадываясь даже близко о наших «муках», «успокоил» он нас. И добавил:
-«Вот счас, снимем всё это безобразие», - он кивнул на громоздящиеся мостки-сходни с английским «абстракционизмом», - потом покажем толпу «трактористов»…
-«Экскаваторщиков», - поправил дядя Петя каким-то сдавленным голосом. Я впервые за всё это время глянула в его сторону. Да-а, похоже для него «свежевыжатые соки» в таком количестве тоже не прошли бесследно. Зажался как-то, и голос какой-то не такой…
-«Ну да, экскаваторщиков», - Илья, не в пример нам, прямо сиял весь. –«Я и говорю – счас Костян, юрист наш, со своей командой подъедет, мы им такой «обсракционизм» заделаем… И краевики вовремя… Если бы там с ними представители краевой мэрии были бы – вообще был бы праздник! Но, боюсь, не поедет никто из них… Хотя нет, Синицын вроде обещал – ему наш пухлый тоже поперёк горла стоит – взятками от англичан, понимашь, делиться не хочет…» -И, прервав свой восторженный «поток», обернулся к нам: -«Ребята, ну что вы, как неродные? Давайте, быстренько, быстренько! Быстрее сядем, быстрее выйдем…» - и он расхохотался над собственной шуткой.
И, увидев наши совсем не смеющиеся лица, уже на пониженных тонах, добавил:
-«Только, ребята, как договаривались – с равным интервалом и в той последовательности, как запланировали», - имея в виду, кто с кем рядом – это всё было проработано давно. Представители разных возрастов и социальных слоёв (к примеру, Петюня-слесарь и Зоя Олеговна – учитель) должны были находиться бок о бок, впрочем, наша Олеговна, скорее всего ни о чем другом и не мечтала – разве что поссать (в этот момент!) А такие милые дамы, олицетворяющие собой «деловой» стиль, как я и Инна, должны были находиться «по разные концы» нашей цепочки, «замыкать» её…
Мы «приковались». Собственно, ключ, лежащий в кармане Илюхи, и не понадобился, защёлкивались «браслеты» автоматически. Ключ понадобится, когда надо будет их отмыкать…
Расположились мы в таком порядке: от конца изгороди, находящимся почти рядом с въездом машин – я, рядом со мной – Бог знает, радоваться этому или огорчаться? – кудрявый тинец Толюся в футболке и джинсах, потом остроносая Марьяшка (тоже не знаю, радовало ли её такое «соседство» справа). Как, впрочем, и слева – там рядом с ней «приковался» зануда-Влад. За ним – наша железная леди-Олеговна, тут же буквально сложившаяся в позу пингвина и дышащая так, словно её на дыбе пытают – рядом Петя-слесарь, а последней – томно-бледная Инна. Расстояние между каждой «парой» было около метра, так что мы всемером занимали один, самый видный всем, уже с входа на площадь, пролёт длинной (по всему периметру площади) решётчатой изгороди.
И понеслось…

-«Все мы видим», - гремел голос Илюхи в мегафон на всю площадь, - «что нынешняя власть не только не собирается восстанавливать законность и правопорядок в нашем городе, а наоборот, каждым своим новым действием всё больше способствует насаждению беззакония и беспредела! Выставка, которую мы все имеем честь наблюдать…»
Он говорил уже около десяти минут, но, вопреки моим (и не только моим) ожиданиям, никак не касался темы о том, что «сейчас должны вместе с нашей командой юристов прибыть доказательства незаконности проводимой выставки…» Это было самой сильной нашей стороной, но видимо, с «прибытием команды» была какая-то заминка… И Константин, наша юридическая опора, по телефону, судя по всему, не отвечал. По крайней мере, Илья периодически, не отрываясь от микрофона, переводил взгляд на одного из ассистентов, которому, видимо, поручил дозваниваться до «группы поддержки» и каждый раз тот беспомощно разводил руками. Мол, не берёт трубку или «вне зоны»…
Зато новое «новшество» не заставило себя ждать.
Раздался такой рёв сирен (от трёх, как минимум, машин сразу!), от которого у всей площади должны были отказать барабанные перепонки) – а я лично чуть не описалась! И тут же на эту самую площадь въехали те самые три ОМОНовских, сигналящих во всю дурь автозака с включёнными, разумеется, мигалками. И сразу, как они остановились, из них стали выпрыгивать «маски-шоу» в касках и с дубинками. Те, кто выпрыгивал из последней машины, пробежали группой в метре от меня, и я зажмурив глаза, успела подумать: -«Господи, вот и ОНО! Как же не вовремя… Меня сейчас толкни – я обоссусь… И остальные тоже… И Марьяшка, по ходу, сегодня дождётся «исполнения мечты»… Дубинкой по хребту..»
Но мы, прикованные, похоже, интересовали наш доблестный ОМОН меньше всего. В следующее мгновение я увидела, как Илье, вещавшему свой репортаж прямо напротив меня, метрах в семи-восьми, досталось «то самое» - дубинкой по хребту, или по чему там – от здоровенного омоновца, и громогласный голос нашего бедного Илюхи, сына «телезубра», мгновенно умолк. Мегафон, как впрочем, и остальное оборудование, были бесцеремонно опрокинуты, а Илью с заломленной рукой, но, похоже, в сознании, тащили к «крайнему», ближнему ко мне автозаку. Тот самый громила протащил его метрах в трех от меня, в сторону нас, прикованных страдальцев, даже не взглянув, и я услышала его злобный говор, адресованный конвоируемому Илье:
-«Ты на юриста своего и его «команду» даже не рассчитывай, придурок… Задержан он… за распространение наркоты в особо крупных… Ты ещё не понял, с кем ты связался, долбаната кусок? Тебя ещё два года назад перед думскими выборами предупреждали… И папик твой теперь ни хрена тебе не поможет…»
Это было последнее, что я слышала. Вслед за Ильёй волокли Диму, «стащенного» с верхотуры, а также его команду репортёров и ассистентов. В другие автозаки последовали наиболее активные «экскаваторщики», уже успевшие сгрудиться – одни около телесъёмочной группы и яростно орущие что-то о социальной несправедливости и губернаторском беспределе в камеру, а значит, и в прямой эфир, другие – около «абстракционистского» помоста и так же яростно угрожающие превратить в пыль этот помост с его «творческой рекламой и всех, кто имел к нему отношение. Особенно нелестные термины выкрикивались в адрес «заморской пид..сни, разлагающей своим абстракционизмом быт и уклад русского народа и всего мира в целом»…
Но всё это закончилось на удивление быстро, и гомон толпы (вернее, той части её, что не была «упакована» в автозаки) был перекрыт на удивление спокойным, видимо, привыкшим к власти и командам голосом:
-«Граждане! Просим всех сохранять спокойствие! Проводилось задержание участников НЕЗАКОННО САНКЦИОНИРОВАННОГО митинга, мешающего работе организованной городскими властями для вас, дорогие граждане и для наших иностранных гостей, выставки художественного и архитектурного искусства! Теперь вы, дорогие сограждане, сможете спокойно этим искусством наслаждаться дальше…» - и так далее…
Автозаки, взревев моторами и не выключая мигалок, уехали. Пространство вокруг нас опустело в течение какой-то минуты. Мы, прикованные, остались никому не нужны. Толпы, уже кучковавшиеся в разных концах площади в ожидании митинга, поняли, что ничего подобного не будет, и «рассредоточились»… Кто-то прилип к мосткам с «абстракционизмом», кто-то возмущённо стал обсуждать только что происшедшее, а кто-то, как и мы ранее, устремился к стоявшим неподалёку ларькам за пивом и джинами-тониками…
Мы долго молчали, кто присев на корточки, а кто и прямо на асфальт. Встать и выпрямиться не позволяли наручники, которыми были прикованы к нижней части решётки. «По сценарию» нам полагалось сидеть, согбенными… Народ на коленях, хочет, блин, подняться… А как, кстати, подняться?
-«Блин! Ссать хочу!» - нарушил молчание дядя Петя.
(Вот она, лидерская нотка-то! Сказал – как отрезал!...)
-«Иди, поссы, попробуй…» - почти простонал тинейджер Толяня. Никогда я не могла представить его таким стонущим. Заплачет, того гляди…
-«Ключ, единственный, у Илюхи в кармане остался…» - дрожащим голосом проговорила Марианна-Марьяшка. (Э, подруга, ты же всегда была такая бодрая, что с тобой? Впрочем, понятно – что. И я сейчас лопну, и все…)
-«Ну, и чего будем делать, ребята?» - среди наступившей тишины вопросил наш «зануда» и логик Влад.
(М-да… Обычно он, Влад, находил ответы на задаваемые жизнью – или кем-то – вопросы. Раз уж он сам начал их задавать… Похоже, дело дрянь…)
-« Да. Что – будем – делать?» - эта реплика, словно произнесённая по слогам, принадлежала уже мне.
И после неё вдоль нашей изгороди наступило тягостное молчание.
Дела до нас теперь никому не было.

Отредактировано Cabaliero (12-10-2019 17:37:26)