Артем давно заметил, как Лена сжимается от холода. Они были на пляже почти весь день, купались и лежали на песке, и солнце уже клонилось к горизонту, окрашивая небо в персиковые тона.

— Холодно? — спросил он, обнимая её за плечи.

— Ничуть, — она прижалась к нему, хоть её зубы слегка и стучали. — И так красиво... Не хочу уходить. Давай остаёмся здесь, пока не стемнеет. Только мы, море и этот закат.

Они устроились на полотенце, и Артем начал рассказывать смешные истории из своего детства, отвлекая её. Но примерно через полчаса Лена начала ёрзать. Причина была простой и физиологической: за день она выпила бутылку воды и стакан сока. Тело начало подавать настойчивые сигналы.

— Артем... — тихо начала она.

—Что, солнышко?

—Может, всё-таки... пойдём к машине?

Он покачал головой, его взгляд был тёплым, но твёрдым. — Давай дождемся конца заката, может, увидим "зеленый луч".

Она кивнула, сжав губы. Доверие было основой их отношений. Она знала, что он никогда не сделает ей больно и не унизит её. Это знание было единственным, что позволяло ей оставаться на месте, когда позывы становились всё нестерпимее.

Её нога в сандалии с плоской подошвой нервно постукивала по песку. Она чувствовала, как влага от мокрого купальника пропитала тонкие шорты, и теперь они казались ей невыносимо тесными. Каждая мышца в её теле была напряжена, она скрещивала и расставляла ноги, пытаясь найти положение, которое принесло бы облегчение.

— Я не могу, — простонала она, когда очередная волна спазма пронзила её низ живота. Слёзы выступили на глазах от отчаяния и борьбы с собственным телом.

Артем притянул её к себе, так что её спина упёрлась в его грудь. Он обнял её и прошептал прямо в ухо, его голос был низким и успокаивающим:

— Ничего страшного. Расслабься. Ты в полной безопасности. Я с тобой. Позволь этому случиться.

Эти слова подействовали на неё как заклинание. Это была не команда, а разрешение. Разрешение отпустить контроль, зная, что её примут любой. Она зажмурилась, впилась пальцами в его руку, и её тело наконец-то сдалось.

Она почувствовала, как по её внутренней поверхности бёдер, под шортами, распространяется интенсивное, почти обжигающее тепло. Звук был громким только для неё, приглушённым тканью и песком. Плотная ткань купальника и легкие шорты мгновенно пропитались, превратившись в тяжёлый, тёплый комок. Струйки потекли по её ногам, затекали в ремешки сандалий, смывая с кожи песчинки. Это было невообразимое, почти животное облегчение, смешанное с оглушительным стыдом.

Она сидела, не двигаясь, вся во власти контрастных чувств. А потом Артем мягко разжал её пальцы на своей руке и повернул её лицо к себе.

— Всё хорошо? — спросил он, и в его глазах она не увидела ни насмешки, ни отвращения. Только заботу и... восхищение.

И тут с ней случилось нечто странное. Волна стыда отступила, а на её месте накатила новая, ещё более мощная волна. Это было возбуждение, острое и пульсирующее, какого она никогда не испытывала. Её щёки горели, но теперь не от стыда, а от осознания собственной раскрепощённости. Ей понравилось. Понравилось это предельное доверие, эта потеря контроля под его чутким руководством, эта интимность, выходящая за все рамки.

— Да, — выдохнула она, и её губы расплылись в смущённой, но счастливой улыбке. — Больше, чем хорошо.

Он снял свою сухую рубашку и помог ей завязать её вокруг бёдер, чтобы скрыть последствия их «игры».

— Пойдём, — сказал он, целуя её в макушку. — Теперь мы можем идти.

Идя по пустынному пляжу к машине, Лена чувствовала, как мокрая ткань натирает её кожу, напоминая о только что пережитом. И ей это напоминание было дико приятно. Она поняла, что доверять можно не только словами. Иногда самое глубокое доверие рождается в молчаливой готовности принять другого человека целиком, даже в такие неловкие и по-детски уязвимые моменты.