Алексей разочарованно вздохнул. Машина медленно ползла вперёд, застряв в бесконечном вечернем потоке. «Похоже, мы застряли надолго», — пробормотал он, глядя на неподвижное море красных задних фонарей впереди.
Виктория Андреевна Михайлова, 39-летняя генеральный директор крупной транспортной компании, поерзала на пассажирском сиденье рядом с ним, скрещивая и разгибая ноги, пытаясь устроиться поудобнее в своем сшитом на заказ деловом костюме. Ткань юбки туго натянулась на ее подтянутых бедрах, намекая на изящные изгибы. "Да, похоже на то", - ответила она с оттенком раздражения в голосе. "Очень жаль".
Алексей украдкой поглядывал на ноги Виктории. Мягкая ткань её юбки задралась, обнажив верхнюю часть чулок. На работе она всегда была такой собранной и решительной, но здесь, в этой металлической клетке, где вокруг них пульсировал город, она была просто женщиной, которая хочет побыстрее добраться домой. А эти ноги... Они были шедевром, сочетанием элегантности и чувственности. Когда Виктория откинулась на спинку сиденья, её юбка слегка задралась, и Алексей снова увидел гладкую кожу ее бедер. Он почувствовал, как учащается его сердцебиение, а ладони становятся влажными на руле. Он всегда считал свою начальницу привлекательной, но в этот момент, когда они оба испытывали некоторую неловкость, желание стало сильнее, почти осязаемым.
Виктория Андреевна была профессионалом, женщиной, которая умела вести дела строго и решительно. Она не могла не почувствовать лёгкое раздражение от недвусмысленных взглядов Алексея. Виктория сделала вид, что не замечает этого, и уставилась прямо перед собой, глядя на неоновые огни проезжающих мимо рекламных щитов. Внутри неё бушевал водоворот эмоций: она была раздражена, польщена и, если честно, немного возбуждена таким вниманием. Но она сохраняла невозмутимость, её поза была непреклонной.
Алексей почувствовал, как в машине становится жарче из-за того, что кондиционер с трудом справляется с застоявшимся воздухом, и решил нарушить молчание. «Сегодня был трудный день?» — спросил он, стараясь говорить непринуждённо, как будто не представлял, как эти ноги обвиваются вокруг него.
Виктория повернулась к нему, и её глаза блеснули в тусклом свете салона машины. «День как день», — ответила она, и в её тоне слышалось удивление. «Почему ты спрашиваешь?»
«Просто поддерживаю разговор», — солгал он, надеясь, что его голос не выдаст мыслей, проносившихся у него в голове. Он не мог оторвать взгляд от её ног, от того, как ткань юбки обтягивала её изгибы. Алексей не мог не заметить, что её ноги были напряжены и слегка подрагивали, а сама она постоянно меняла положение на сиденье, то откидываясь назад, то садясь на самый край, то скрещивая ноги.
С грацией, которая противоречила царящему в воздухе напряжению, Виктория опустила руку и поправила юбку, натянув её ниже на колени, чтобы прикрыться. Это движение было намеренным, оно безмолвно говорило о том, что она заметила его интерес, но при этом соблюдала профессиональную дистанцию. Взгляд Алексея скользнул по ткани, которая сползала вниз, он не смог сдержать разочарования. Наконец, с ноткой раздражения в голосе, она сказала:
— Ты на мне сейчас дыру протрешь, Алексей!
Алексей резко открыл глаза, и его щёки залились пунцовым румянцем. «Что вы имеете в виду?» — запнулся он, пытаясь сделать вид, что его не поймали на том, что он пялился на неё.
Виктория ухмыльнулась, в её глазах мелькнул понимающий огонёк. «Ты всю дорогу не сводишь глаз с моих ног, — сказала она. — Это немного неприлично».
Лицо Алексея вспыхнуло, он снова уткнулся взглядом в дорогу. «Простите, — пробормотал он, его голос дрожал от смущения. «Просто… просто… вы... такая красивая…»
Виктория тихо хихикнула, обрывая его. "Я знаю", - сказала она, ее голос понизился до шепота, от которого у него по спине пробежали мурашки. "Все в порядке. - Она на мгновение замолчала, не отрывая взгляда от его профиля. - Но давай оставим все как есть, хорошо?
Её слова повисли в воздухе, словно вызов, который, казалось, усилил напряжение в машине. Алексей не сводил глаз с дороги, но его мысли метались, пытаясь разгадать смысл её игривого подшучивания. Она флиртовала с ним? Или просто морочила ему голову? Он не осмеливался снова взглянуть на неё, боясь того, что мог увидеть, хотя краем глаза он не мог не заметить, как она постоянно ёрзала на сиденье. Она казалась не только раздражённой, но и взволнованной, хотя в её поведении проскальзывало что-то вроде принятия и игривости. Он задумался, не делает ли она это нарочно, не знает ли она, какое впечатление производит на него.
«Возможно, ты заметил, что я не могу усидеть на месте», — сказала Виктория, раздражённо вздохнув.
«Всё в порядке?» — спросил Алексей, не зная, что ответить.
— На самом деле, — сказала она мягким мурлыкающим голосом, — всё далеко не в порядке. Мне сейчас очень некомфортно. — Она сделала паузу, и её движения стали более интенсивными, а бёдра энергично подпрыгивали, когда она ёрзала на сиденье. — Я... Мне очень нужно... в туалет, и я не могу поверить, что говорю это вслух, но раз уж ты не можешь перестать пялиться на мои ноги, Алексей, я хотела бы спросить... у тебя разрешения... — её голос нервно дрогнул.
«Разрешения?» — спросил Алексей, перебив её, не понимая, что она имеет в виду.
«Твоё разрешение, несмотря на то, что ты мой подчиненный... на то, чтобы... ну… чтобы мне было легче терпеть…».
Алексей широко раскрыл глаза, пытаясь осмыслить её слова. «Разрешение... дано», — сказал он.
«О, слава богу», — сказала Виктория. С почти театральным вздохом облегчения она задрала юбку до середины бедра, обнажив верхнюю часть чулок и кружевные чёрные трусики в тон. Она откинулась на спинку, просунув руку между ног и прижав её к промежности. Ткань трусиков натянулась под пальцами. Должно быть, она очень, очень долго сдерживалась и теперь наконец могла дать отдых своим напряжённым вагинальным мышцам.
Алексей не мог поверить своим глазам. Его начальница, женщина, которая руководила огромным коллективом, вела себя как маленькая девочка, которой нужно в туалет.
«Мне уже почти час хочется в туалет, — сказала Виктория, и в её голосе слышалось лёгкое раздражение. — Я не собиралась ничего говорить, но ты всё равно не можешь перестать на меня пялиться».
Взгляд Алексея был прикован к её руке, которая двигалась под юбкой, а его собственная рука крепче сжала рычаг переключения передач. «Я... простите…», — выдавил он, и его извинение больше походило на мольбу о прощении за то, что он не сводил с неё глаз, чем на признание в своей прежней неосмотрительности.
Улыбка Виктории стала шире, и она склонила голову набок, ее волосы каскадом рассыпались по плечу. - Не стоит, - сказала она шелковистым шепотом. "Я знаю, как это бывает. Иногда у тела есть потребности, которые просто нельзя игнорировать". Ее взгляд скользнул вниз, заметив заметную выпуклость на его брюках. Она приподняла бровь, но ничего не сказала, ее рука продолжала медленно, ритмично надавливать на лоно. Воздух в машине сгустился от желания, напряжение стало ощутимым, когда взгляд Алексей заметался между дорогой и рукой Виктории под юбкой. Она наблюдала за ним краем глаза, и её возбуждение нарастало по мере того, как она чувствовала на себе жар его взгляда. «Не каждый день увидишь своего босса в такой... компрометирующей позе», — сказала она двусмысленным тоном.
«С профессиональной точки зрения, — начала Виктория, и в её голосе прозвучала сладкая симфония намёков, — то, как ты на меня смотришь, совершенно неуместно, но, с другой стороны, и то, как я веду себя перед тобой, тоже неуместно, так что я едва ли могу тебя винить». Её рука соскользнула с промежности и провела линию вверх по бедру, а чулки зашуршали по коже. «Странная ситуация, не правда ли?» — задумчиво произнесла она.
Взгляд Алексея был прикован к движению её руки, а его собственная рука сжимала руль. Он чувствовал, как пульсирует его член, требуя внимания. «Очень странная», — сумел пробормотать он. Его голос был хриплым отголоском его мыслей.
Виктория откинула голову на подголовник, ее глаза на мгновение закрылись, когда она сделала глубокий вдох. "Обычно я бы никогда этого не сделала", - сказала она напряженным голосом. "Но я не думаю, что мне когда-либо в жизни так сильно хотелось пописать". Она сделала паузу, ее рука все еще крепко сжимала киску поверх трусиков.
Взгляд Алексея был прикован к её руке, а его собственное желание становилось всё сильнее. Он облизнул губы, чувствуя сухость во рту. «Это... понятно», — выдавил он хриплым шёпотом.
Рука Виктории соскользнула с её промежности, и она села, не сводя глаз с его паха. Эрекция Алексея была очевидна, она выпирала сквозь ткань брюк. Она приподняла бровь, и на её губах заиграла самодовольная улыбка. «Кажется, я не единственная, кому „некомфортно“», — сказала она с намёком в голосе.
Алексей почувствовал, как вспыхнули его щёки, и на долю секунды оторвал взгляд от дороги, чтобы встретиться с ней глазами. — Виктория Андреевна, — начал он сдавленным шёпотом. — Я... я ничего не могу с собой поделать.
Виктория улыбнулась ещё шире, не сводя глаз с выпуклости в его штанах. «Неприличные мысли, Алексей?» — спросила она с шелковистым вызовом в голосе. «Так расскажи».
Алексей глубоко вздохнул, и его щёки покраснели ещё сильнее. - Меня возбуждает, когда женщина хочет в туалет, — признался он низким хриплым голосом.
Улыбка Виктории стала шире, а глаза озорно заблестели. «А я-то думала, что дело только в моих ногах», — поддразнила она, и в её голосе прозвучали соблазнительные нотки. Она снова поёрзала на сиденье, и её юбка задралась ещё выше, обнажив кремовую кожу верхней части бёдер. Алексей проследил за её движением и задержал взгляд на обнажённой плоти. Он увидел влажное пятно на её трусиках под пальцами, ткань прилипала к её киске, пока она ёрзала. Её отчаяние опьяняло, и он понял, что не может отвести взгляд.
«Тебя заводит, что мне нужно в туалет, Алексей?» — спросила Виктория, пристально глядя на него. «Это уже переходит все границы, не так ли?»
Алексей крепче сжал руль, так что побелели костяшки пальцев. «Я... я не понимаю, о чём вы говорите», — солгал он, не в силах поверить, что сам только что признался в своем фетише. Он перевёл взгляд на дорогу, пытаясь не обращать внимания на восхитительное зрелище — её руку, которая была вне поля зрения.
Улыбка Виктории была понимающей, в ее глазах светилось веселье. - Не волнуйся, - сказала она низким и хрипловатым голосом. - Я сохраню твой секрет. Пока. Она поерзала на сиденье, ее рука скользнула вниз по бедру и легла на колено, давая ему кратковременную отсрочку от искушения.
Двигатель машины урчал, создавая ритмичный контраст с пульсирующей потребностью в чреслах Алексея. Он чувствовал на себе жаркий взгляд Виктории, которая следила за каждым движением его тела, словно могла прочесть каждую его мысль. — Что ж, — сказала она, и в её голосе снова зазвучала нервная дрожь, — несмотря на всю игривость, боюсь, я действительно не могу больше терпеть. Мне очень, очень нужно в туалет». Она опустила руку на бедро, и ткань юбки зашуршала. «Что скажешь, Алексей? Позволишь мне разобраться с этой... проблемой?»
Мысли Алексея заметались, сердце бешено заколотилось в груди. «Что... что вы имеете в виду?» — спросил он хриплым шёпотом.
Виктория откинулась на спинку сиденья, не сводя с него глаз. «Я имею в виду, — сказала она соблазнительным мурлыкающим голосом, — что я не могу больше терпеть». Она взглянула на пустой термос Алексея в подстаканнике, и в её глазах заплясали озорные огоньки. «Но, может быть, ты мог бы мне помочь».
Алексей широко раскрыл глаза, пытаясь осмыслить то, что она предлагала. «Как?» — спросил он едва слышным шёпотом.
«Всё просто, — сказала Виктория, снова взглянув на термос в подстаканнике. — Ты просто подержи его, а я постараюсь прицелиться». Она взяла термос из подстаканника, и в её глазах блеснуло отчаяние, смешанное с озорством.
Алексей широко раскрыл глаза, пытаясь осмыслить её слова. «Здесь?» — прохрипел он, не веря своим ушам и сгорая от желания.
«Здесь», — подтвердила Виктория сладким, соблазнительным мурлыканьем. «В конце концов, мы в некотором роде... в затруднительном положении, не так ли?» Она откинулась на спинку стула, и её рука снова скользнула вверх по бедру. «Кроме того, — добавила она, озорно сверкнув глазами, — ты говорил, что уже давно неравнодушен к писающим женщинам.
Алексей почувствовал, как его сердце замерло в груди, а взгляд метнулся с дороги на термос в её руке, а затем снова на её лицо. «Вы серьёзно?» — прошептал он хриплым от волнения голосом.
«Конечно, серьезно», — ответила Виктория, не сводя с него глаз и улыбаясь одновременно вызывающе и соблазнительно. Она опустила руку и сдвинула трусики в сторону, подставив свою блестящую киску прохладному воздуху в машине. Сладкий аромат её киски тут же достиг ноздрей Алексея. «Мне очень нужно в туалет, Леша», — сказала она с такой сладкой мукой в голосе, что он задрожал от желания. «Ты же хочешь посмотреть?»
Взгляд Алексея был прикован к её обнажённому телу, он тяжело дышал. «Вика», — прошептал он хриплым от возбуждения голосом.
— Пожалуйста, Леша, — сказала она умоляющим голосом. — Я правда больше не могу терпеть. — Она откинулась на спинку и протянула ему термос.
Сердце Алексея бешено заколотилось в груди, когда он взял у неё термос, не сводя глаз с её руки, исчезающей под юбкой. Он как заворожённый смотрел, как она сдвигает трусики в сторону, обнажая нежные розовые складочки. Это зрелище было почти невыносимым, его член болезненно упирался в ткань брюк.
«Твоя киска такая тугая, Вика», — пробормотал он хриплым от желания голосом. «И так приятно пахнет.»
В её глазах блеснули веселье и лёгкое возбуждение. «Это твой способ сказать, что ты готов сделать это для меня?» — спросила она, сладко поддразнивая.
Алексей кивнул, не в силах выдавить из себя ни слова. Он взял у неё термос, его рука слегка дрожала от предвкушения. Он наблюдал, как Виктория устраивается поудобнее и направляет горлышко термоса к своей обнажённой киске. Пробки на дорогах не рассасывались, воздух в машине был пропитан напряжением и желанием.
— Леша, — выдохнула она, и в её голосе прозвучала нежная, настойчивая просьба. — Держи его ровно.
Алексей кивнул, не сводя с неё глаз, пока она ёрзала на стуле, придвигая термос ближе к своему лобку. Он видел, как блестит от возбуждения её кожа, и от этого зрелища ему становилось всё труднее сохранять самообладание, а его член пульсировал в такт учащённому сердцебиению.
"Хорошо", - сказал он напряженным от волнения голосом. "Я понял".
Взгляд Алексея был прикован к киске Виктории, которая откинулась назад и направила термос к своему лобку. Он наблюдал, как в термос начала стекать сильная струя мочи, и этот звук наполнил салон машины, словно тайная симфония желания. Его собственный член был болезненно твёрд и умолял о разрядке, но он сосредоточился на задаче и крепко держал термос, несмотря на то, что тот вибрировал из-за давления скопившейся жидкости.
Виктория не сводила с него глаз, пока справляла нужду со вздохом облегчения. Моча выходила под сильным напором, жидкость била струёй с удивительной силой, наполняя термос с такой скоростью, что он не мог не поразиться. Её щёки раскраснелись, дыхание стало прерывистым, когда она опорожнилась в металлический контейнер.
— Боже мой, — пробормотала она, и в её голосе прозвучал тихий вздох удовольствия. — Это так приятно.
От этих слов по телу Алексея пробежала дрожь, а его взгляд не отрывался от того, как она писает в термос. Он чувствовал, как его член пульсирует с каждым её движением, а мысли путаются от эротизма момента. Виктория не сводила с него глаз, её рука оставалась неподвижной, термос был идеально расположен, и струя мочи наполняла его до краёв. Алекс почувствовал, как его возбуждение достигает пика, а вид и звук того, как она мочится перед ним, опьяняют запретным желанием. Мускусный запах её мочи наполнил машину, смешиваясь с её сладкими духами и создавая пьянящий аромат, от которого у него потекли слюнки.
«У меня красивая киска, Леша? Разве она не прелесть?» А ведь мне почти 40, — сказала Виктория.
«У тебя очень красивая киска, Вика», — ответил Алексей.
«Тебя это заводит? — продолжил Виктория. — Видеть, как писает твоя начальница?»
Алексей с трудом сглотнул, не сводя глаз с равномерного потока мочи, стекающего в термос.
«Да», — хрипло признался он. «Это... это действительно красиво».
Улыбка Виктории стала шире, а глаза заблестели от веселья. «Но почему? — спросила она с искренним любопытством. Что в этом такого? Все люди писают».
Алексей почувствовал, как его обдало жаром, а щёки запылали. Он с трудом сглотнул, не сводя с неё глаз. «Просто... я никогда раньше такого не видел, — признался он хриплым от возбуждения голосом. — Это как... увидеть то, что не должен видеть, но не можешь отвести взгляд».
Виктория усмехнулась, и её рука соскользнула с промежности с тихим влажным звуком. «Это потому, что я твоя начальница?» — спросила она шелковистым шёпотом, который, казалось, тешил его самолюбие.
Алексей почувствовал прилив жара к щекам, его взгляд метнулся к ее руке, прежде чем вернуться к дороге. - И это тоже, - признался он хриплым шепотом.
Виктория с довольным вздохом вернула трусики обратно, ткань слегка прилипла к её влажному телу. Алексей проследил за этим движением, и его желание росло с каждой секундой. Он поставил наполненный термос в подстаканник, его рука слегка дрожала.
— Посмотри на себя, — пробормотала Виктория, опустив взгляд на его колени, где отчётливо виднелась эрекция. — Я не понимаю, почему ты думаешь, что я здесь не главная.
«Не волнуйся, Леша», — сказала Виктория, и её голос успокаивающе подействовал на его нервы. «Я понимаю, что ты не каждый день ты свою начальницу в таком... уязвимом положении.» Она откинулась на спинку, и юбка снова сползла вниз, прикрыв её ноги. «Но раз уж ты так великодушно ведёшь себя в этой ситуации, думаю, будет справедливо, если я отплачу тебе тем же».
Алексей резко поднял на неё глаза, его сердце бешено колотилось от такого неожиданного поворота событий. «Что ты имеешь в виду?» — спросил он едва слышно.
— Что ж, — начала Виктория сладким, соблазнительным голосом, — ты был настоящим джентльменом, держа для меня термос. Самое меньшее, что я могу сделать, — это помочь тебе с этой... проблемой в твоих штанах. — Она протянула руку и коснулась выпуклости на его брюках.