Стук и мерное покачивание вагона пригородной электрички усыпляло нескольких запоздалых пассажиров. Всех, кроме одной короткостриженой, рыжеволосой девушки, с выразительными зелёными глазами, подведенными черной тушью, и кольцом в носу. Двадцатилетняя Варька напряжённо смотрела в окно, за которым проносился лес, укрытый темнотой, и считала минуты. И по её подсчетам, минут осталось ещё очень много, а вот выдержка была на исходе. Пальчики теребили лямки кожаного рюкзачка, лежащего на коленях. Ножки, обтянутые чёрными брючками комбинезонных штанов, подвернутых снизу, обнажая белоснежные носочки, пребывали в неустанном движении, тёрлись друга о друга, сводились и разводились в поисках того положения, при котором легче станет удерживать скопившуюся в мочевом пузыре жидкость. Варя стиснула зубы, сжала пухлые губки, но ничегошеньки не помогало ей держаться. Низ живота болел, и девушка испытывала колоссальное давление, ощущая себя плотиной, которая вот-вот прорвется под натиском потока воды.
«Зачем же я столько пива выпила, дура?!» - ругала себя Варя.
Три кружки пива на дне рождения подруги, не казались ей такой проблемой, пока не пришлось ехать домой. И не смотря на то, что она пописала перед выходом из бара, пока добралась до станции, мочевой пузырь снова потребовал опорожнения. Однако электричка уже уходила, следующую пришлось бы ждать почти час, и Варя едва успела запрыгнуть в вагон, какое уж там забежать пописать. Но и тогда Варя не видела в том проблемы, ведь могла сходить в туалет в поезде. Вот только в первом вагоне он оказался закрыт, а в последнем столпилась компания каких-то пьяных мужиков горланящих песни, и протискиваться мимо них девушка откровенно побоялась. Потому Варя вернулась ближе к середине поезда и села в почти пустом вагоне.
«Ничего» - сказала она себе. - «Надо только отвлечься и я не замечу, как приеду. Всего-то сорок минут»
Но отвлечься не получалось никак. Ни музыкой, ни перепиской с подругами, ни листанием новостной ленты или просматриванием любимых пабликов. Прошло только пятнадцать минут, а Варе показалось, что целая вечность. Желание пописать возросло до такой степени, что в какой-то момент она не выдержала и писнула в трусы. Струя была короткой, но достаточной для того, чтобы в паху расползлось тепло. Варя быстро развела ножки, чтобы проверить состояние штанов – сухие. От самого факта, что пришлось это проверять, щеки девушки тут же опалило жаром стыда. Она быстро свела ноги и зажала между ними ладони.
«Божечки, я написала в трусы!» - воскликнула она мысленно. – «Неужели это правда со мной происходит? Неужели я могу описаться?! Нужно скорее бежать в туалет!»
Она было встала, исполняя свою последнюю мысль, но тут же вспомнила почему не пошла туда в прошлый раз.
«А если я пойду мимо этих мужиков теперь, почти на пределе, и кто-то из них ко мне пристанет? Да я просто там же и обоссусь, на глазах у всех пьяниц!» - данная мысль заставила Варю похолодеть от ужаса перед такой возможностью, и снова опустить свою попу на лавку.
Быстро перебирая в голове все варианты, девушка глянула в сторону тамбура, думая о том, что могла бы выбежать и пописать там, между вагонами. Когда-то давно она видела, как парни делают такое.
«Но смогу ли я присесть там? Чтобы пописать, нужно будет снять куртку, кофту, расстегнуть это чёртов комбез! А вдруг кто-то пойдёт мимо?! Нет, это не вариант» - отмела Варя и эту возможность.
По всему выходило, что вариантов у неё нет, и остаётся только сидеть и терпеть из последних сил.
Варя постаралась принять более удобную позу возле окна, закинув ногу на ногу, но сделала только хуже. Резкая боль пронзила её мочевой пузырь, а затем Варя ощутила, как между ног снова стало горячо. Она наклонилась вперёд, стараясь сдержать поток, прижала руку к паху, и почувствовала пальцами пропитанную мочой ткань брючек. Поток остановился, но катастрофа была на лицо. Когда Варя снова осмелилась выпрямиться и убрать пальцы, на которых блестела влага, она увидела огромное пятно с неровными краями, забравшееся даже на область бёдер, и, судя по ощущениям, обильно расплывшаяся под задницей.
«Что же мне теперь делать?»
На глаза Вари навернулись слезы, но она быстро смахнула их, не позволяя себе поддаться панике.
Ей вспомнилось прошлое лето, концерт на открытом воздухе, выступление любимой группы. Тогда ей хотелось писать практически так же сильно, как сейчас. И её подруга предложила ей описаться в штаны прямо там, у сцены.
«Темно ведь, никто не узнаёт даже!» - говорила Катька. – «Просто забей на всё, и позволь этому случиться!»
Варька отказалась и, не смотря на разочарование от потребности уйти от сцены посреди выступление любимой группы, всё же пошла искать туалет. Даже очередь выстояла без единой утечки, хоть и была под конец близка к тому, чтобы обоссаться. Но самое интересное, что когда она вернулась к подруге, спустя почти полчаса, и спросила как у неё дела, та ответила:
«Зря ты ушла! В мокрых штанах так прикольно!».
Сначала Варька не поверила в услышанное, решила, что подвыпившая Катька просто прикалывается над ней, но когда глянула внизу, увидела в отсветах со сцены, тёмные полосы на рваных черных джинсах подруги, спускающиеся от паха вниз по внутренним сторонам ног.
«А мне пофиг!» - ответила с улыбкой Катька на не высказанное Варей удивление. – «Зато ничего не пропустила, а штаны скоро высохнут».
И она была права - когда, спустя час с лишним девчонки уходили от сцены, джинсы Катьки были абсолютно сухими, и вела подруга себя так, словно вообще ничего не случилось: флиртовала с парнями, смеялась, продолжала пить пиво и обсуждать концерт. А когда Варька предложила Катьке переодеться, та лишь отмахнулась, сказав, что не видит в том необходимости.
Больше они об этом никогда не говорили, но сейчас Варя отчётливо вспомнила тот случай. Тогда её подружка описалась намеренно, просто решив, что досмотреть выступление кумиров важнее, чем остаться сухой, тем более что никто того не увидел. Так кто в итоге оказался в выигрыше? Варя, которая потратила пол часа на стояние в очереди, из последних сил удерживая мочу внутри, или Катька, которая наслаждалась концертом и не испытывала никакого дискомфорта, так как позволила моче течь по ногам? Спроси Варю час назад, и она сказала бы обратное, но сейчас, слова подруги обрели новый смысл. Тем более в её положении. Конечно, она может всё же попробовать пописать между вагонов или пробиться в туалет, но стоит ли пытаться, если есть другой путь, который требует лишь немного раздвинуть рамки социальных норм, и позволить, всего один раз, случится тому, что обычно следует считать недопустимым? Не допустимым, когда становится общеизвестным, а если никто не узнаёт?
Секунда слабости и вновь трусы наполнились обжигающей влагой. Варя вцепилась пальцами в дрожащие колени, ладони вспотели, щеки горели, а мочевой пузырь резало. Лишь убедившись, что поток перекрыт, девушка глянула вниз. Влага высыхала на брюках,  пятно разрослось в стороны сантиметров на пять, а между ножек, на деревянной лавке блестела маленькая лужица мочи.
«Какой вообще теперь смысл терпеть?» - спросила себя Варя. – «Штаны мокрые, и я сижу в луже. Разве может стать хуже?».
Пока ещё сохраняя остатки угасающего самообладания, Варя осмотрелась по сторонам, и обнаружила, что кроме полного бородатого мужчины, дремлющего в другом конце вагона, и женщины лет пятидесяти на вид, не поднимающей глаза от смартфона, больше никого рядом нет.
«Я смогу сделать всё незаметно» - решила Варя. – «Пописаю тихонечко, никто и не узнает. Я в чёрном и на улице темно, никто не увидит».
Тянуть с этим решением не имело никакого смысла, ей было так плохо, так больно и тяжело, что хотелось как можно скорее со всем покончить.
«Черт с ним! » - решила Варя. – «Писаю в штаны! Вот прям сейчас!»
Но организм, приученный терпеть, не поддался. На глаза Вари снова навернулись слезы.
«Да чтоб тебя! Всё, хватит, больше не могу. Я сделаю это!» - она сосредоточилась на своей непреодолимой нужде, и дала установку: – «Писаю…»
И полилось!
Ничем не сдерживаемый поток мочи хлынул сквозь трусы в брюки. Зашипел! Перепугавшись, Варя плотно сжала ноги, и бурлящий поток в секунды залил её штаны спереди, и спустился по внешней стороне бёдер. Под девушкой стала расти громадная лужа. Собравшееся в промежности озерцо золотой жидкости устремилось по ложбинке между ног к коленям, пропитывая на своём пути брюки. Варя и опомниться не успела как из под неё на пол журча полилась золотая жидкость. Скоро и лужа, растущая на лавке, добралась до края и заструилась вниз сразу несколькими струйками. Это было слышно, отчётливо и громко. Оглушительно, как показалась Варе. Но поделать она ничего уже не могла, лишь застыв, накрытая волнами стыда и наслаждения, продолжала изливать из себя мочу. Потоки струились по полу-оголенным икрам, пропитывая белые носочки, сбегали вниз по высоким ботинкам, а некоторые находили путь внутрь обуви, и Варя чувствовала горячую мочу пальцами ног. Под подошвами росла гигантская, прямо таки необъятная лужа. Варя и подумать не могла, что в ней скопилось ТАК много жидкости! А между тем она лилась и лилась, не думая прекращаться. Варя с ужасом наблюдала как эта громадная тёмная лужа, повинуясь вибрациям и покачивание вагона, устремилась в проход. На такое она не рассчитывала. Какое уж теперь «незаметно». Кроме того, что моча залила её брюки и спереди и сзади, она растеклась на пол вагона, и продолжает с шумом литься с лавки.
«Что я натворила?!» - по щекам Вари побежали горячие слезы, она опустила голову и, закрыв ладонями лицо, зарыдала, продолжая мочиться под себя.
В таком состоянии Варя находилась, пока поток не иссяк. Затем она, наконец, позволила себе поднять голову. Девушка обнаружила себя сидящей в озере собственной мочи, что продолжала капать с лавки в громаднейшую лужу на полу. Брюки блестели от влаги. Когда Варя, в слепой надежде остаться незамеченной оглянулась на других пассажиров, она к своему величайшему стыду обнаружила, что и женщина и мужчина смотрят на неё, одна с отвращением, другой с непониманием и беспокойством.
- Девушка, вам нужна помощь? – спросил мужчина. – Вам плохо?
- Нет…  Да…  - Машинально ответила Варя, затем резко вскочила и бросилась бежать, оставляя за собой мокрые следы и чувствуя как по ногам побежали запоздалые капельки мочи.
Она выскочила в тамбур, быстро перешла в другой вагон, открыв дверь напоролась на двух курящих парней и, не останавливаясь прошмыгнула мимо, моля Бога, чтобы они не увидели её мокрые брюки. Оказавшись в вагоне, Варя тут же юркнула на ближайшую лавку и огляделась. Здесь сидело человек пять, но вроде бы никто не обратил на неё внимания. Девушка села у окошка и выдохнув, снова чуть было не разрыдалась, понимая, что сидит в электричке в обоссанных штанах. Но сдержалась, отдышалась и снова осмотрела свои ноги.
Дааа… это была катастрофа! Насквозь промокшие брюки липли к ногам и никак не хотели утрачивать своего влажного блеска, и в довершении всего прямо к её месту тянулась вереница мокрых следов и капелек, а под ногами снова собрались натекшие с брюк (да, с них ещё капало) две малюсенькие, но заметные лужицы. Любой, кто, проходя мимо, глянет на неё, решит, должно быть, что она по пояс окунулась в воду, но скорее сообразит, что эта девушка попросту не вытерпела и обмочилась.
«Вот позорище!» - констатировала Варя. – «Обоссалась по полной программе».
Но делать было нечего, до дома оставалось проехать ещё две станции, и Варя, стараясь не смотреть на других людей и на себя, уставилась в окно.
Станция: из её вагона никто не вышел и никто не зашёл.
«И на том спасибо».
Через десять минут еще остановка: на этот раз встала старушка и, везя за собой нагруженную тележку, прошла мимо Вари к выходу, но на девушку вроде бы и не взглянула.
«Осталось чуточку»
Но тут Варя ощутила, что СНОВА хочет писать.
«Не может быть. Я ведь только что… столько вылила!».
Но факт оставался фактом, измученный организм снова потребовал опорожнения. И желание это стало стремительно нарастать.
«Божечки! Нет, я дотерплю до дома. Должна дотерпеть!»
Не в состоянии более сидеть на месте от переизбытка чувств и неожиданной нужды, Варя вскочила и выбежала в тамбур. Теперь здесь было пусто, но от того не легче. До её станции оставалось минут пять езды, всего ничего, однако состояние Вари, похоже, ухудшалось быстрее, чем ехала электричка.
«Никогда больше в жизни не стану пить пиво!» - поклялась себе Варя.
Она вжалась в угол и скрестила ноги. Это не помогло. Прошла минута, вторая, третья. Положение вновь становилось критическим.
«Надо пописать немного» - решила Варя. – «Всё равно ведь мокрая, так чего терять? Пописаю чуть-чуть, и станет легче»
На сей раз начать оказалось не сложно. Достаточно было лишь послать установку, усталые мышцы тут же расслабились и полилось. Трусики снова наполнились горячей влагой, струйки тепла устремились вниз по скрещенным ножкам. Учитывая, что промокшие брюки уже остыли, это было даже приятно. И такая лёгкость овладела Варей, что та спохватилась и остановила поток, только когда на полу снова образовалась небольшая лужица. Организм ответил на это прекращение резкой болью. Легче не стало, только хуже. Ей всё ещё нужно было помочиться.
«Держись, до станции осталось совсем чуть-чуть» - уговаривала свой мочевой пузырь Варя.
Действительно, поезд уже начинал тормозить. Но тут Варя увидела через окошко в раздвижных дверях, как с места встаёт молодая пара, и движется в сторону тамбура. Того самого где она стоит в луже и мокрых штанах!
«О нет, Боже! Они не должны меня видеть!» - Варя кинулась к входной двери, словно могла открыть её раньше времени и спрыгнуть на проносящийся мимо перрон. Резкая смена позы усугубила её положение, и девушка снова начала писать в штаны. Чтобы остановить эту течь Варе пришлось схватить себя между ног обеими руками и прижать свою дырочку через штаны. Сквозь пальцы побежала и закапала на пол моча. И как раз в этот момент двери тамбура открылись, и парню с девушкой, судя по одежде и рюкзаками – походникам, предстала Варя, стоящая к ним спиной, с прижатыми к промежности руками. С её мокрых штанов, тут и там капало.
«Не смотрите на меня, умоляю! Не смотрите! Какой позор!!!»
Варя могла видеть ошеломлённые взгляды этих двоих, в отражении окна. Предпочла бы не видеть, и чтобы они её никогда не видели в таком положении, но не могла не смотреть на то, как на их лицах отображается осознание увиденного. И пусть продолжалось это всего секунд пять, пока поезд окончательно не остановился, Варе они показались вечностью мучительного стыда.
Как только путь был свободен, он выскочила из вагона, намереваясь бежать так долго, как только может, сбегая от своего позора, от тех людей, что стали его свидетелями, от громадных луж, оставленных ей на полу. Но смогла сделать всего шагов пять или шесть, прежде чем боль внизу живота и горячая влага на всё ещё прижатых к паху пальцах, заставили её остановиться.
«Я не могу больше терпеть. Не хочу!» - решила изможденная Варя. – «Я готова описаться снова, лишь бы больше не терпеть. Я сделаю это, и плевать на всё! Прямо сейчас…»
Неясно зачем, может, чтобы снизить сопротивление, Варя выпрямилась, расставила ноги и убрала руки. И тут же полилось.
На этот раз она смотрела вниз, наблюдая за сим противоестественным, позорным, но таким желанным в данную минуту действом. Брюки между ног снова заблестели, с них закапало, а затем по обеим штанинам поползли блестящие полосы. Единый льющийся из неё поток дробился на два, что струились по бёдрам, по коленкам и икрам, и лились мощными журчащими ручьями с подвёрнутых штанин на грязный бетон, где собираясь в лужицы, вновь становились едины. Более мелкие потоки, пропитывая носочки, сбегали по шнуровке ботинок.
На писающую посреди перрона Варю смотрели люди. Несколько ошеломлённых пассажиров взирали из окон отъезжающей от станции электрички, а те, что сошли на этой остановке, включая и пару, вышедшую вслед за ней, то и дело оглядывались на ссущую в штаны девушку.
- Чего уставились?! – завопила на них Варя, в бессильной злобе, про себя думая:
«Господи, как мне стыдно, но… черт возьми, как же хорошо!».
Никто ей не ответил, зеваки лишь отвернулись и продолжили свой путь. Варя стояла еще несколько минут, после того как льющийся в её штаны поток мочи прекратился. Стояла, отрешённо наблюдая за тем, как капают капли с её штанин и никак не желая поверить в то, что с ней только что произошло. Еще два часа назад она весело болтал с подружками, и подумать не могла, что совсем скоро будет стоять и ссать в штаны на глазах прохожих.
Перрон уже полностью опустел, когда Варя наконец вышла из оцепенения и медленно поплелась прочь, чувствуя как хлюпает в ботинках влага и как прилипают к телу мокрые штаны.
Не обращая внимания на единичных прохожих и не позволяя себе размышлять о том, насколько реально в полумраке разглядеть её мокрые ноги, девушка брела домой и размышляла. Казалось, что со всем произошедшим ей не справиться в одиночку, она просто не выдержит такого позора. Тогда Варя достала смартфон, и не секунды не сомневаясь в том, что делает, остановилась и сфоткала свои штаны. А затем отправила Катьке, с припиской:
«[Цензура]! Я не доехала домой!»
«Ни чё се!» - быстро пришёл ответ. – «И как тебе ощущения?!»
Вопрос показался Варе очень странным.
«Хочу сдохнуть…»
«Ой, да ладно тебе! Не конец света! Лучше забей на всё и получай удовольствие!»
«Какое ещё удовольствие?»
«Мне действительно нужно тебе объяснять?)))»
Нет, кажется, Варя поняла, о чём говорила Катька.
У самого подъезда девушка вновь ощутила желание пописать, но даже не удивилась ему, а, словно бы наоборот, ждала его появления. Войдя в квартиру, Варя, не разуваясь, лишь наспех скинув куртку и рюкзак, почавкала в ванну, и прежде чем вышедшая из комнаты мать успела сказать ей хоть слово, закрылась там. Матери она потом всё объяснит, а сейчас…
Варя быстро расшнуровала ботинки, вылила их них мочу в раковину, затем, прямо в одежде залезла в ванную, села в ней, развела ножки, откинула голову назад и, закрыв глаза, позволила себе в третий раз за это день, да какое там за день, за один час, пописать в штаны. Моча заструилась из под попы, просачиваясь сквозь штаны тонким ручейком. Варя положила правую руку в промежность, ощутив бурление горячего потока на своих пальчиках, и принялась тереть и гладить себя, пока не достигла (а случилось это очень быстро) сильнейшего оргазма в жизни, который разом смыл её позор, страх, усталость и волнения, волной обжигающего наслаждения.