Цикличность событий

Не сразу стало ясно, что проблема серьёзная. Ещё когда автобус только тронулся в путь, а мальчишки устроились в укромном уголке рядом с окном на задней площадке, казалось, что не так всё плохо. Те приблизительно 40-45 минут предстоящей поездки вполне можно было потерпеть. Тётя Валя сразу же увидела в автобусе хорошую знакомую и желая с ней пообщаться устроилась в передней части салона. А вот пацаны были счастливы, что в отличие от утренней поездки им не придётся ехать прижатыми толпой к поручням и тереться спинами и попами о тех, кто выходит или заходит в автобус. Здесь на задней площадке было удобно и комфортно… По крайней мере так казалось в начале поездки. Но по мере продвижения по маршруту такая безоблачная перспектива испарялась, как кусок сухого льда из ящика с мороженым.
Вероятно как раз нахождение на традиционно трясучей задней площадке автобуса и приводило к такому результату. Когда наконец “рыжий паровоз” покинул административную территорию центра города и сместился на его ближнюю окраину, как Димка так и Лёшка почувствовали, что их терпению довольно быстро может прийти конец, задолго до того, как они приедут на свою остановку. Мальчики хоть ещё пока делали друг перед другом вид, что их ничего не беспокоит и продолжали беззаботно болтать, но уже оба одной рукой придерживали свои шорты в районе промежности.

Автобус остановился напротив величественного здания городского цирка, напоминавшее праздничный торт. Пока рейсовый транспорт принимал на свой борт многочисленных пассажиров, ребята призадумались над своим состоянием.
Больше склонный к ассоциативному мышлению Лёшка, смотря на здание цирка как раз вспоминал, как ещё первоклассником он был здесь на представлении одного очень известного на всю страну иллюзиониста с очень краткой фамилией. Происходящее тогда на арене настолько затянуло малыша, что он не заметил, как стал инстинктивно ёрзать в кресле и сжимать свои коленки. Вот то, как тогда себя чувствовал Лёшка было очень близко к теперешнему состоянию. Тогда он был очень близок к катастрофе. Хорошо, что мама вовремя заметила состояние сына и спешно отвела его в туалет. “Алексей, больше так не делай! Нельзя же так забыть обо всём на свете.” - Ворчала тогда мама, промокая выпрошенной в буфете салфеткой небольшое проступившее пятнышко на светло-серых брюках мальчика. Тогда Лёшка чуть потёк по дороге. Но сейчас-то он уже подрос, уже больше сможет терпеть. Лёшка хорошо знал свой организм и понимал, что пока не было протечек, то всё нормально. А вот когда уже он промочит трусы первыми вялыми струйками, то тогда ему останется минуты 2 или даже меньше. Нет, сегодня он не собирался ни в коем случае делать это специально. Но если уж и придётся приехать “домой” в описанных шортах, то что-ж… Лёшка как всегда “не парился” по этому поводу. Он получал удовольствие от своего отчаянного состояния.
А вот Димка, в отличие от своего друга, ещё как “парился”. Димка видел абсолютно неприемлемым даже подумать о том, чтобы прибыть домой мокрым. После вчерашнего разговора это было бы полным провалом. Тогда уж точно больше не сработают никакие попытки Лёшки очаровать или убедить логикой родителей. Влетит ему люто. А если ещё и сам Лёшка не выдержит, то это уже будет просто “двойной Ван Дамм”!
Так что, глядя на фигурки огромных бронзовых клоунов на фасаде цирка Димка думал, что всё это сейчас происходящее и к чему всё идёт абсолютно не весело, так что клоуны сейчас крайне не уместны. Привыкший всё систематизировать и подвергать научному анализу мальчик в данный момент подсчитывал в уме количество выпитой жидкости. И это давало совсем не утешительный прогноз. Итак, туалет оба мальчика, с незначительной разницей во времени, посетили сразу после пробуждения. После этого жидкость в их организмы только поступала в следующих, одинаковых для обоих количествах: чай за завтраком - 0.3 л; квас - 0.2 л; газировка из автомата - 2 х 0.2 л; газировка в буфете - 0.5 л; и ещё раз автомат по продаже воды - 0.2 л. Итого - 1.6 л. Немало, очень немало. Избавлялись от жидкости последний раз они приблизительно 3 часа назад. Димка поглядывал на своего приятеля. При тех же вводных его состояние должно было быть примерно таким же. Своё же мальчик оценивал на данный момент в 7 баллов по собственной 10-балльной шкале. И несмотря на то, что Лёшка выглядел каким-то чересчур довольным, но он всё же заметно приплясывал и вертелся на месте.
- Лехандро, как ты? - Когда автобус тронулся от остановки Димка решил справиться у друга о его состоянии.
- Кажется сейчас из ушей польётся, - улыбнулся мальчик.
Его мочевой пузырь приятно ныл. Велико было искушение прямо сейчас прекратить эти мучения и расслабиться. Лёшка знал, какое это будет удовольствие и облегчение. Но он честно держался, почему-то опасаясь даже не за себя, а думая, что подставит таким образом Димку. Так что мальчишка терпел, помогая себе ладонью, чуть приседая и поджимая то одну ногу то другую. Впрочем это тоже доставляло своё удовольствие.

- Димчанский, а тебе не кажется, что события повторяются? - Неожиданно и туманно поинтересовался Лёшка.
- Какие события? Ты вообще о чём? - В таком состоянии Димка не сильно был способен к глубокому анализу. Казалось, что переполненный мочевой пузырь вопреки всем законам анатомии человека давил на мозг, вынуждая замедлять его работу.
- Ну как же. Опять автобус, опять задняя площадка. “Нас четверо…”, ну точнее “Двое нас, мы дико ссать хотели…”
- Ах, вот ты о чём! Даже не хочу вспоминать. Особенно сейчас… Слушай! А ведь я в тех же шортах. Да и ты тоже. Ну дела!
Почему-то совсем уж опустившему руки Димке этот факт показался каким-то плохим предзнаменованием. Ему казалось, что всё неизбежно случится, как и тогда, 5 дней назад. Только вот отсидеться в кустах уже не выйдет. Мальчику показалось, что в его мочевом пузыре уже начинает клокотать кипяток или даже огненная лава. Очень скоро давление вырастет настолько, что мощным гейзером или вулканом это всё вырвется наружу, раскалённым неудержимым потоком пропитает трусы, шорты, стечёт по ногам и ещё до кучи прожжёт дыру в полу автобуса. Ох, как будут возмущены пассажиры, как будет ругаться водитель, а мама просто устроит экзекуцию прямо здесь, не выходя из транспорта.
- И правда! Мои любимые, между прочим. - Лёшка убедился, что реально они одеты в те же шорты. Перспективу описаться в них он рассматривал в целом положительно. Почему-то ему вновь вспомнился удивлённый взгляд Антонины Сергеевны.
А вот Димке свои моднячие и новые джинсовые шорты стало почему-то жалко. Ему показалось очень досадно снова обоссаться в них, снова прибегнуть к необходимости их выстирать, будто это как-то могло бы серьёзно им навредить. Скорее наоборот, джинса становится элегантнее от легкой поношенности и потёртости.
- Кстати, а вот и приключение. Теперь точно есть о чём написать нашим в лагерь. А может закончится всё ещё интереснее, - заявил Лёшка широко улыбнувшись. - Да, приятель, кажется мы с тобой снова попали в переплёт!
- Куда попали? - переспросил не могущий сосредоточиться Димка.
- В ПЕ-РЕ-ПЛЁТ, - повторил по слогам Лёшка, показав на здание центральной типографии, очень кстати показавшееся за окном.
- Понятно. Слушай, Лёха, а я бы на твоём месте не был бы таким довольным.
- Отчего?
- Понимаешь, если с тобой что-то случится, если обоссышься или тем более если мы оба обоссымся, то мама всыпет так, что сидеть не сможешь.
- Ну мне думаю не всыпет. - Приплясывающий Лёшка продолжал улыбаться.
- Ты так уверен?
- Ну я в конце концов не её родной сын. Думаю она не будет меня наказывать.
- Э-хе! Ты мою маму не знаешь. Смотри, я тебя предупредил.
- Да ладно, я не собираюсь писать в штаны. Но если уж не выдержу, то что я смогу сделать? Неужели за это будет бить?
- Ты вчерашний разговор помнишь? То-то же.

За этими беседами мальчики не сразу обратили внимание, что здание центральной типографии за окном как-то не собирается уплывать вдаль. Автобус почему-то слишком долго торчал на одноимённой остановке. При этом мотор продолжал работать. Водитель открыл переднюю дверь, вышел из машины и обошел её сзади. Открыв люк моторного отсека он довольно долго что-то осматривал там. Двигатель то набирал обороты, то снова затихал, но автобус при этом не двигался, так как водительская кабина была пуста.
- Ну что происходит? Почему мы стоим? - жалобно хныкал Димка. - Я же сейчас обоссусь. Хоть бы сказал, если это надолго, то мы могли бы сбегать куда-то в кусты, полить их.
Мальчики почти одновременно бросили взгляд на небольшой скверик прямо перед зданием типографии, на крыше которого неоновая “Аврора” будто высвечивала своим прожектором большие неоновые буквы названия предприятия. Этот скверик был совсем рядом, но чтобы попасть туда нужно было пройти через весь салон и ещё и переживать, чтобы вдруг автобус не уехал без мальчишек.
- Всё, вот вроде возвращается водитель, - успокоил Лёшка, услышав как хлопнул люк моторного отсека.
Действительно, очень скоро водитель занял своё место, но всё так же не спешил трогаться. Он поднял обороты двигателя, а затем начал зачем-то стравливать воздух из пневмосистемы. Всякие шипящие звуки мальчишкам сейчас хотелось слышать меньше всего. Итак при каждом открывании и закрывании дверей они чуть морщились и плотнее обхватывали пальцами своё хозяйство в штанах. А сейчас, на фоне этих бесконечных “ф-с-с-с”, раздающихся на весь салон Димка вообще зажмурился и отчаянно просунул обе ладони между плотно сжатых бёдер:
- Лёха, скажи ему чтобы прекратил. Я не могу уже.
Димка явно сильно нервничал. Ему казалось, что вот-вот он не сдержится и в шорты хлынет всё так непредусмотрительно выпитое за первую половину этого проклятого дня.
Но после приблизительно 10-минутной задержки автобус всё же тронулся в дальнейший путь. Мальчишки чуть приободрились. Остановка “Центральная типография” являлась этаким разделом. За ней уже начинался тот самый микрорайон, в котором жили Ломакины. Правда до их дома автобус ещё петлял по ближним улицам, и только потом, мимо Димкиной школы и “участкового” кинотеатра наконец сворачивал на длинную улицу с фольклорно-поэтическим названием, в конце которой, в одной из пятиэтажек и жил Димка со своими столь непримиримыми к мокрым штанам родителями. Кстати, городское кладбище было там же, в конце улицы и в народе его величали тем же названием. Так что если мальчишки не выдержат, то нести их закапывать будет совсем недалеко. Если согласно местной шуточной поговорке, чтобы гарантированно попасть на это кладбище взрослым нужно курить одноимённые сигареты и пить одноимённый коньяк, то вот Лёшке с Димкой достаточно просто описаться в штаны.
Итак, ехать оставалось минут 15. Автобус заметно пустел. Совсем недалеко от места дислокации мальчиков освободилось как раз 2 сиденья. Лёшка с Димкой очень аккуратно, в чуть согнутом состоянии перебрались на них. Сидя терпеть было чуть легче. Именно поэтому наверняка они пока ещё оставались сухими, хотя без конца ёрзали по скользкой дерматиновой обивке. Мальчики сопели и пыхтели, сжимали свои коленки с силой гидравлического пресса. Хотя о гидравлике сейчас было лучше не думать вообще.
- Димыч, ты как?
- Очень скверно. Я уже не могу. - И чуть понизив голос поделился ещё одной подробностью. - Скажу честно, я уже чуточку подмочил трусы.
Да, только из-за того, что на мальчике были шорты из плотной ткани никаких видимых проявлений этой утечки пока не было. Но всё шло к самому плохому финалу. У Лёшки дела обстояли еще хуже. Ткань его шорт была не такая плотная, так что он пальцами явно чувствовал их медленное намокание. О чем и поделился с товарищем:
- Не хочется это говорить, но у меня так же. Кажется я не выдержу.
Лёшка уже не выглядел таким беззаботным и весёлым. Закусив губу и постанывая он пытался максимально долго удержать полномасштабный прорыв, хотя и понимал, что это вопрос ближайшей минуты. Димка всё же нашел силы приободрить друга:
- Лёха, терпи! Узлом завяжи там у себя, но терпи. Видишь, мама идёт к нам. Влетит, ой влетит!
Действительно, из передней части салона к ребятам шла мама. Её знакомая как раз только что вышла из автобуса и она направилась к детям, чтобы напомнить, что на следующей остановке им выходить. Тётя Валя почему-то была уверена, что они вполне спокойно ещё терпят, но увидев состояние мальчишек, извивающихся на своих сиденьях, с весьма страдальческими лицами, она осталась весьма озадаченной и удивлённо спросила:
- Мальчики, что с вами? Так всё плохо?
- Мам, мы уже не можем… - жалобно сказал Димка.
- Что значит не можете? Вы чего? Вы же большие. Разве проблема еще 5 минут потерпеть? Мы уже почти приехали, сейчас выходим.
- Да я знаю.
- Тётя Валя, - обречённо и грустно сказал Лёшка, - ну действительно, уже всё, никаких сил. Даже если…
В этот момент мальчик как-то сильно напрягся, будто чуть выпрямился, пискнул “Ой!” и Димкина мама увидела, как под его пальцами сначала что-то блеснуло, потом ткань шорт чуть потемнела и чуть правее ширинки появилось небольшое темно-серое пятнышко. Лёшка посмотрел на свои руки плотно обхватившие место назревающей катастрофы.
- Лёша, даже не вздумай! - Зашипела на мальчика Димкина мама.
Но Лёшка поднял на неё глаза полные отчаянья и помотав головой скорбно сказал:
- Тётя Валя, простите меня, больше не могу.
То что произошло дальше повергло женщину в такой шок, что по-началу она даже не нашла слов, а просто бесшумно хватала ртом воздух, будто кто-то мешал ей дышать.

Отредактировано elewow (13-04-2023 23:22:42)

Тортик мира

Тётя Валя чувствовала себя как командир диверсионно-разведывательной группы, главная задача которой незаметно проникнуть в нужное место. Она подгоняла мальчишек внимательно прислушиваясь, не откроется ли где-то дверь. Мама сильно переживала, чтобы никто из соседей не заметил ведомых ею детей в таком позорном виде. Если Лёшка ещё здесь был временным гостем, то Димку все знали, знали из какой он семьи, какой квартиры. И казалось, что если кто увидит мальчика в описанных шортах, то семью вообще перестанут уважать. Конечно это было совсем не так. Тем не менее на 3-й этаж удалось подняться без посторонних глаз. В такую жару ни у кого не было особо желания куда-то выходить.
Впустив мальчиков в прихожую, тётя Валя включила свет и ещё раз внимательно оценила состояние одежды детей, будто хотела убедиться, что ей не показалось, они реально описались. Поцокав языком, покачав головой прежде всего она строго запретила им идти в комнату:
- А то сейчас сядете куда-то прямо в таких штанах. Особенно ты, Лёша. Повернись. У тебя вся попа мокрая. Ой, ну какое же бесстыдство! Мне мерзко на вас смотреть.
Уже не ограничивая себя в громкости голоса мама стала строго требовать от мальчиков ответа, как такое вообще могло получиться.
- Мама, ну мы же терпели сколько могли. Мы же не специально это сделали. Мы выпили много воды и вот…
- Ну ещё бы. Не хватало ещё чтобы специально. Мне другое интересно, почему я, выпившая столько же воды, квас вместе с вами пила и даже сейчас ещё свободно терплю, как видите в туалет не бегу. А у вас уже всё разлилось
- Тётя Валя, ну мы же дети всё же.
- Не маленькие уже. Не выдумывай Лёша.
- Мама, мы не совсем столько же выпили, сколько ты. Мы еще к автомату с газировкой бегали. Очень пить хотелось.
- Очень весело! И сколько вы выпили газировки из автомата?
- Ну, по три стакана.
- Ого, ничего себе! И вы ещё удивляетесь почему вы описались? Знаете, Дима, Лёша, вы повели себя как неразумные младенцы. Вам нужно всё подсказывать, за ручку водить? Вы выпив столько воды не сообразили, что перед тем как садиться в автобус вам нужно сходить пописать?
- Но мы же говорили! - возмутился Димка.
- Да, вы говорили. Но я что-то не заметила, особого рвения, что вам так сильно надо. Давай я тебе напомню, почему мы пришли впритык к отправлению автобуса?
- Потому что зашли в фотомагазин… - Уже более поникшим голосом ответил сын. Он понял к чему клонит мама.
- Вот! Что это значит? Что ты сделал выбор в пользу фотобумаги и мокрых штанов. Кто тебе виноват? И ты, Лёша, мог бы быть умнее и подсказать другу, что важнее.
- Ну мам, мы не подумали. Прости нас.
- Да ещё и автобус по пути сломался и мы задержались, - добавил Лёшка.
- Всего минут на 10. Так вот что я и пытаюсь вам вдолбить в ваши пустые головы! Думать надо! И не делать всё впритык, что потом времени не остаётся. А что в итоге? Устроили там потоп такой. Ужас просто! Ну что дальше будет? Сейчас вас не проучить, так вы снова…
Тётя Валя что-то стала искать в одном из ящичков этажерки в прихожей. Лёшка ещё не понимал всей серьезности этого поиска. А вот Димка уже был опытный и сразу понял, что мама ищет. У мальчика округлились и чуть заблестели глаза, он стал тяжело и часто дышать, его руки стали прикрывать задницу. Умоляющим тоном он запричитал:
- Мамочка, пожалуйста, не надо. Мы всё поняли. Мы будем очень внимательными.
- Нет, нет. Я сомневаюсь, что хорошо усвоили. Если бы ещё не было вчерашнего разговора,то я ещё понимаю. Уверена, папа одобрит это. Дима, а ну подойди.
Только сейчас Лёшка понял почему друг так занервничал. В руках у тёти Вали оказался широкий солдатский ремень. Возможно старый армейский ремень дяди Коли. Почти у каждого мужчины, отслужившего в армии дома хранилась такая реликвия. И в некоторых семьях такой ремень успешно продолжал использоваться в боевых целях, как весомый аргумент в воспитании подрастающего поколения. Такое, судя по реакции Димки, в семье Ломакиных практиковалось время от времени. А вот в семье Королёвых нет. Ну очень редко, когда мама сердилась на сына могла не сильно шлёпнуть его ладонью. Даже когда в семью влился Степан, он лишь словом убеждал пасынка. Поэтому Лёшка даже не до конца поверил в серьёзность намерений тёти Вали. Думал, что она потрясёт немного ремнём для остроты ощущений и на этом всё закончится.
Тем не менее мама уверенно схватила сына за руку, которой он вяло пытался препятствовать, притянула к себе и не обращая внимания на причитания ребёнка “Мама… Нет… Ну пожалуйста… Не надо…”, всё же замахнулась ремнём. Послышался хлопок, Димка негромко вскрикнул “ай!” и попятился назад.
- И ещё раз для закрепления. - Мама снова попыталась схватить сына за руку. - Дима, а ну иди сюда!
- Мам… Ну…
Снова мама ловко прижала голову ребёнка у себя подмышкой и замахнулась ремнём. На сей раз Димка даже не вскрикнул. Тяжело сопя и даже шмыгая носом он снова попятился назад, потирая место порки. Нет, конечно это было не так уж больно. Тем более через плотную джинсовую ткань подпорченных шорт. Скорее это было до слёз обидно и унизительно. Тем более, что всё происходило на глазах друга, пусть и провинившегося в том же.
Кстати, сам друг в это время смотрел на кульминацию экзекуции полностью потрясённым. Раньше он был абсолютно уверен, что все эти “всыпать ремня” и прочие подобные синонимы не больше чем аллегория, корнями уходящая куда-то в дореволюционные времена, когда детей могли пороть чисто для профилактики по расписанию. Увидев, как мама бьёт его товарища, Лёшка даже не знал как правильно реагировать на это. Может надо было броситься ему на помощь? Но то что произошло дальше он даже не мог себе представить в самых мрачных фантазиях.
- Лёша, теперь ты иди сюда, - строго сказала тётя Валя.
Лёша сначала не поверил своим ушам. Интенсивно мотая головой он стал отходить от разошедшейся родительницы приятеля.
- Лёша, не усугубляй! - Ещё более сурово повторила приказ тётя Валя.
- Нет. Тётя Валя, не надо. - Мальчик продолжал мотать головой и отходить назад, попутно скрестив ладони на своей попе. Ему всё ещё не верилось, что где-то практикуется такое средневековье.
- А ну не прикасайся к обоям своей мокрой задницей! - крикнула Димкина мама. И воспользовавшись замешательством мальчика, который стал оглядываться на стенку прихожей, ловко схватила его за шиворот и размахнулась ремнём.
- Убери руки, больнее будет, - предупредила тётя Валя, после чего ремень со свистом рассёк воздух.
Лёшка вырвался, отскочил в угол прихожей и обмякнув уселся прямо на пол. Закрыв лицо руками он разрыдался.
- Лёша, немедленно прекрати плакать, встань и подойди ко мне. - спокойно, но настойчиво приказала тётя Валя.
- Нет, оставьте меня в покое! Вы не имеете права! - Сквозь всхлипывания ответил Лёшка даже не думая подниматься.
- Это ещё почему?
- Потому что я не ваш сын. Вы не имеете права. Меня дома никогда не бьют ремнём. А за то что я описался даже не ругают.
- Вот наверное поэтому до тебя не доходит. Но сейчас, Лёша, ты в нашем доме, в нашей семье. И пока ты здесь, всё будет по нашим правилам. И, кстати, в нашем доме и мужчинам и мальчикам запрещено плакать. Так что прекрати и успокойся, иначе получишь ещё и за это. 
- Нет, я тогда вообще не хочу жить в вашем доме! - Истерично заявил мальчик. - Уйду и буду жить сам. Как нибудь справлюсь.
- Нет, ты уже никуда не уйдешь. - Всё так же спокойно, но строго продолжала настаивать Димкина мама. - Давай я тебе напомню, что только недавно тебе сказала твоя мама. Помнишь? Она сказала, что на время я - твоя мама. А значит мы с дядей Колей несём за тебя ответственность перед твоими родителями и ты обязан нас слушаться. И пока они не приедут ты никуда из этого дома не уйдёшь и будешь слушаться меня и дядю Колю. Ты понял?
Лёшка из вредности замотал головой. Хотя понимал, что эта женщина права, но от этой правды было очень горько на душе. Он чувствовал себя попавшим в ловушку. Лёшка продолжал тихо ныть сидя в углу. Димка подбежал к маме, обхватил её за туловище и прижавшись стал умолять:
- Мамочка, пожалуйста, не бей Лёшку. Хочешь, меня вместо него ударь. Но не бей его, я тебя прошу.
Мама как-то уже не так сурово посмотрела на сына, затем тоже нежно прижала его к себе и сказала:
- Ну что мне с вами делать?
Ей уже самой показалось, что наверное где-то она перегнула палку. Женщина устало опустилась на пуфик для обувания и уставилась в потолок.

Вдруг в дверь позвонили. Тётя Валя испугано обвела взглядом мальчиков и тихо сказала им:
- Так, пацаны, спрячьтесь… нет, в комнату не надо. Идите прямо в ванную. Помойтесь, постирайте одежду. Давайте.
Димка быстро стал поднимать с пола всё ещё шмыгающего носом заплаканного Лёшку и увёл его вместе с собой.

- Здравствуйте, Валечка. - На пороге стояла соседка снизу, пожилая Надежда Петровна. - Представляете, мой телефон так и не сделали. Я услышала, что вы пришли. Можно я от вас племяннице позвоню? Я очень быстро. Мне так неудобно вас беспокоить…
- Да что вы, Надежда Петровна. Конечно звоните. Вот тапочки. Проходите.
Надежда Петровна прошла в комнату и присела в кресло у телефона.
- Ну вот, занято. А обещала, что будет ждать моего звонка. Ох и деловая колбаса! - Рассмеялась женщина.
- Да ничего, подождите чуточку и попробуйте снова.
- Мне не удобно, что я вас отвлекаю. Как вообще у вас дела?
- За исключением разных досадных мелочей всё отлично.
- Ну вот и молодцы! Кстати, я заметила, а что за такой чудный мальчик у вас появился? Такой милый.
- А, Лёша? Как бы вам объяснить. Это друг Димы. Его родителям нужно было срочно уехать и они попросили, чтобы он у нас пока пожил.
- А, я думала родственник какой-то. Значит сейчас у вас веселее стало?
- Ох, где-то даже чересчур!
- Я слышала, извините, конечно, что вы ругали за что-то детей.
- Да что поделаешь. Дети. Обязательно как нибудь нашкодят.
- Опять же простите, я в окно смотрела и видела как вы заходили во двор. - Валентина сильно напряглась и покраснела. - И заметила, что мальчишки были… Маленькая неприятность с ними случилась. Где-то по дороге?
- Ох… Маленькая? Да я просто сама чуть не сгорела со стыда за них! Уже почти тут, возле дома. Оболтусы! У меня прямо зла на них не хватает.
- Не кипятитесь так, Валечка. Ну бывает, дети всё же.
- Ну они же не маленькие. Да еще и мальчики. Просто двое нерадивых тютей!
- Да, я понимаю ваше негодование. Вспоминаю, когда я ещё была совсем молодая, а Костик был малыш, тоже один раз он заигрался так, что сам не заметил, как написал в штанишки. Ох, как я тогда злилась на него! Тоже отругала.
- Ну да, вот и я так же.
- Но потом я много лет - ну вы знаете - работала в школе. И поняла, что так бывает. Да, вроде это неправильно, дети должны быть организованными и внимательными, но случается всякое. Неопытные они, не всегда всё могут предусмотреть, можно это учитывать.
- Ну не в 11 лет же!
- И в 11. И в 12, по моему опыту помню. И с мальчиками и с девочками. Бывало. Один раз даже даже 9-классница из моего класса обмочилась в школе.
- Ничего себе, даже не думала.
- Но дело даже не в этом. Уж поверьте моему педагогическому опыту и образованию…
Тётя Валя внимательно слушала то, о чём раньше никогда не задумывалась. В вопросе воспитания детей она скорее переняла модель, которую применяли в воспитании её самой, без учёта того, правильно это было или нет. А эта добрая женщина очень убедительно говорила о совсем других вещах.
- Надо же. То есть я должна всегда быть ЗА своего ребёнка?
- Вот, вот! Покажите, что вы не перестали его любить. Вы расстроены тем, что он сделал, но готовы ему помочь исправиться. И тогда он будет стараться не делать что-то плохое, чтобы вас не расстроить, потому что любит вас и не хочет огорчать. А если будет только боятся вашего гнева и наказания… То скорее всего станет просто ловко скрывать от вас, а заодно и на всякий случай другое тоже. А ну как вы и на это рассердитесь. Тогда между вами не будет никакого доверия. Мой Костик, как выяснилось потом ещё пару раз промочил штанишки, но сделал всё, чтобы я не узнала, потому что боялся.
- М-да. У меня нет оснований считать, что вы ничего в этом не понимаете, скорее наоборот. Но что же мне сейчас делать? Мне кажется, если я покажу слабину, что я была неправа, то он мне на голову сядет?
- Вовсе нет. Он поймет, что мама тоже может ошибаться, но признаёт свои ошибки. А значит и он не будет бояться ошибиться и тоже признавать уже свои ошибки. Опять же, взаимное доверие. Попробуйте. Тем более я знаю Димочку, он замечательный мальчик. Такой добрый, чуткий, всегда мне помогает. Давайте я ещё раз попробую позвонить.
Коротко поговорив с племянницей, Надежда Петровна поблагодарила соседку, но уходя вдруг снова развернулась и улыбнувшись загадочно сказала:
- Я сейчас вернусь, принесу вам что-то.

Из двери ванной выглянула взъерошенная влажная голова Димки:
- Мам, мы помылись и постирали, но нам не во что переодеться. Может принесешь хоть трусы какие-то?
- Сейчас что-то придумаем, Димочка. - Как можно ласковее сказала мама. Пришло время, не откладывая восстанавливать доверительные отношения в этом доме. - А знаешь что, давай я просто уйду на кухню, чтобы вы меня не стеснялись, а вы идите в комнату и там уже одевайтесь. Вот вам тапочки, перед дверью кладу. Молодцы, мальчишки!
Ребята ушли в Димкину комнату, а Надежда Петровна, как и обещала вскоре снова позвонила в дверь и принесла какую-то коробочку:
- Вот, Валечка. Это мои бывшие ученики вчера меня навещали и угостили. А мне сладкое всё равно нельзя. Хотела племяннице отдать, но решила вам. Угости мальчишек. Пусть это будет тортик примирения. Уверена, у тебя получится.
- Спасибо вам. И спасибо за советы.

На кухне снова появился Димка с ворохом мокрой одежды в руках.
- Мам, мы всё постирали…
- Ой какие молоды!
- Но куда это всё повесить сушиться?
- Нууу… На балкон. Жарко, быстро высохнет.
- А папа не будет потом ругаться?
- Нет, Дима, не будет.
- Точно?
Мама подошла, внимательно посмотрела сыну в глаза. Улыбнувшись нежно обняла его и заверила:
- Я тебе обещаю, не будет.
- Ладно.
- Дима, скажи, как там Лёша, обижен на меня?
- Кажется немного да, - пожал плечами мальчик.
- Я согрела обед, давай позови его… Хотя нет. Иди развесь одежду, а я сама позову. Приходи сразу кушать.
Тётя Валя в нерешительности несколько секунд постояла перед дверью в комнату сына, но потом всё же вошла, стараясь улыбаться. Лёшка сидел на кровати в одних трусах и когда увидел, кто вошел в комнату заметно погрустнел и отвёл взгляд.
- Лёша, - сказала тётя Валя присаживаясь на край кровати, - я согрела обед, давай пойдём покушаем?
- Не знаю, я не хочу. - Пробубнил мальчик. Только тот кто хорошо знал его мог понять в этот момент степень обиды. Чтобы он отказался от еды должно было случиться что-то просто экстраординарное.
Валентина сразу поняла, что нужно просто не юлить, а смело сказать всё как есть:
- Лёшенька, прости меня пожалуйста. Я действительно сильно разошлась. Я действительно не имела права тебя бить. Даже не потому, что ты не мой родной сын, а вообще. И прости, что тебя отругала. Ну как, простишь?
Если в плане отношения к еде Лёшка придерживался твёрдых принципов, считая что этому благородному занятию ничто не должно мешать, то вот обиду он долго держать в себе не умел. Оттаивал довольно быстро. А еще и будучи весьма сентиментальным… С немного влажными глазами он бросился в объятия ещё не сильно знакомой женщины, которую на время назначили его мамой.
- Ну вот и отлично! - Радостно сказала мама, поглаживая мальчика по спине. - Идём тогда кушать. Дима уже наверное нас ждёт.

Всё вроде налаживалось. Хотя ещё пока ребятишки уничтожали второе чувствовалось немного напряжение в общении, но настал момент, когда на столе появился небольшой торт, а так же мама принесла из чулана банку абрикосового компота. Она знала, чем лучше всего растопить сердце сына.
Довольные мальчишки, особенно Лёшка, уплетали незатейливый, но вкусный торт, на котором белым кремом был нарисован голубь и двуязычная надпись “Мир - Паче”. Как символично!
Мама с умилением наблюдала за ними, но всё же ей нужно было решиться на последний важный шаг:
- Мальчики, что-то я сегодня чересчур разошлась. Надо признать я сильно перегнула палку. Я очень прошу, простите меня за это. Да, конечно, то что с вами произошло это печально и нехорошо, но я не должна была с вами так обращаться.
Тётя Валя внимательно посмотрела в глаза ребятам, ожидая их реакции. Первым вскочил, ожидаемо Димка и очень крепко обнял маму. Ну а с Лёшкой вопрос хоть и был уже улажен раньше, но и он подошёл и более сдержанно прижался к своей временной маме.
- Я уверенна, - продолжила тётя Валя уже без обвинений и унижений, а в положительном ключе, - что вы сделаете всё, чтобы с вами больше такой неприятности не случилось. 

- Сейчас, сейчас. У меня была где-то пустая тетрадка, сейчас тебе найду. - Говорил Димка делая вид, что роется в ящике стола.
- Зачем? Вот же есть листочки. - Лёшка сел за написание письма оставшимся в лагере. Как наиболее обладающему творческой жилкой именно ему было поручено это ответственное задание.
- Но я боюсь, что тебе и тетрадки в 12 листов не хватит. - Явно намекая на Лёшкино многословие, на то как он любит описывать каждую мельчайшую деталь, пошутил Димка.
- Ах, вот ты о чём! - Улыбнулся мальчик. - Не боись, я постараюсь кратко. Хотя как можно кратко описать такое великолепное приключение. И это всего второй день. Я же говорил?
Вдруг Димка на цыпочках, очень тихо подошёл к двери из комнаты и стал внимательно прислушиваться к происходящему в квартире.
- Что там, что случилось? - Спросил Лёшка.
- Т-с-с-с! Папа пришёл с работы. Слушаю, мама расскажет ему или нет.
- И как? - Шёпотом спросил приятель.
- Рассказывает. - С некоторой досадой кивнул Димка.
Лёшка на четвереньках тихо подполз к двери и прислонился ухом к щели в нижней части. До мальчиков долетал по большей части лишь невнятный бубнёж. Разобрать можно было лишь отдельные довольно громко сказанные фразы:
- Да что ты говоришь! Прямо в автобусе?... Я как чувствовал, вижу опять на балконе… Вот паразиты! Пойти их позвать, пусть расскажут?
- Подожди, послушай лучше…
- Так и что она говорит…?
- Вот представь… Даже не думала…
- Ну вообще да, логично…
- Ну у неё опыт… Жалко даже их стало… Особенно Лёша, такой… Тем более я их уже наказала…
- Хорошо, сделаем вид, что я ничего не слышал. Однако, пойду просто поздороваюсь с ними. Чем они там занимаются?
В прихожей послышались шаги. Димка с Лёшкой быстро вернулись к столу.
- Пацаны, привет! Утром вас не видел. Как дела, чем заняты?
- Дела, дядя Коля, у нас отлично!
- Вот, решили написать письмо нашим подругам в лагерь. Завтра напечатаем фотографии и пошлём им.
- Отличная идея! Ну что же, не буду отвлекать.

Продолжение следует

Время возвращаться к началу

Как жаль, что хорошее не может длиться бесконечно. Подходила к концу и неожиданно продлённая смена, но только для Димки и Лёшки. Так быстро закончились эти весёлые, наполненные яркими приключениями дни. Воскресенье Димкины родители пообещали полностью посвятить детям, запланировав широкую развлекательную программу. Но ещё до того как наступил этот день, а именно в субботу после ужина в комнату к ребятам заглянул папа. Вертя в руках конверт он в шутку предложил сыну:
- Пляши! Прямо, вот, тебе.
- Точно? Неужели из лагеря? - обрадовался мальчик.
- Ну ты уж сам смотри.
Димка не ошибся. Действительно, в качестве адресанта в правом нижнем углу конверта значилась Юлькина фамилия.
- Точно, от Юльки! - широко улыбаясь сказал он.
Помня произошедшее в понедельник, папа решил, что его сын уже достаточно подрос, чтобы уважать его личное пространство. Так что он тактично вышел из комнаты, оставив дальше Димке право самостоятельно решить когда и в чьём присутствии вскрыть конверт. Конечно же мальчик захотел сделать это немедленно.
- Я ожидал, что они напишут. Интересно, они уже успели получить наше письмо с фотографиями?
- Не думаю. Мы же совсем недавно отправили, - высказал предположение Лёшка.
Из конверта прежде всего выпали две абсолютно одинаковые открытки. На одной из них была заметна надпись явно Юлькиным красивым почерком: “Нашему надёжному другу, Лёшке”. Димка удивлённо пожал плечами и протянул приятелю открытку.
- Тут написано, что это тебе. Получаются уже в курсе, что ты у меня пока живёшь?
Лёшка улыбнулся и стал разглядывать открытку. Впрочем на второй было написано: “Нашему драгоценному другу, Димке”.
- Интересно. Ты понял? Я - драгоценный, а ты - надёжный. Интересно, интересно… - засмеялся мальчик. - Ладно, что там на другой стороне.
Обратная сторона открытки была сплошь исписана мелкими, но аккуратными строчками:

- Ну что же, талантливо, круто! Но хорошо, что папа ушёл…
- Точно. Мне тоже понравилось. На моей открытке те же строчки.
- Но тут еще и письмо есть в конверте. А ну, посмотрим что там.

- Уже передал, - сделав жест рукой отчитался Димка кому-то невидимому. - Кстати, ты понял? Они всё же не получили ещё наше письмо, просто не знали твой адрес.
- Ну ничего, скоро - а может даже уже - узнают как интересно продлились наши каникулы.
- Хорошо, читаем дальше. Привет тебе, ты понял?

- Слушай, Лёха, не знаю как тебе, но мне так приятно. Я будто снова в эту смену окунулся.
- Весёлую смену, как пишет Юлька. Точно. Обе весёлые смены, - согласился Лёшка.

Ну а далее было воскресенье. Воскресенье наполненное массой впечатлений. Родители решили поехать в ЦПКиО. И конечно же не ограничились лишь гулянием вокруг озера. Почти весь день мальчишкам были доступны все развлечения, которые были реалистичны для того времени и в том популярном для всех горожан месте. Успели даже взять напрокат катамаран и побороздить просторы озера. А когда, после литров газировки мальчишки в очередной раз посетили парковый туалет, сразу после этого Лёшка вдруг взял друга за руку и повёл куда-то. Внезапно остановившись он показал на пустое место на асфальте дорожки и сказал:
- Вот здесь. Вот прямо здесь это и произошло.
- Что произошло?
- Ну как же, тогда, почти 5 лет назад. После чего я и стал таким немного странным.
- Ах, Лехандро! То есть вот прямо здесь ты ссал себе в штаны?
- Точно, прямо вот тут!
- Жаль мы уже сходили в туалет. А то мог бы повторить в память о прошлом.
- Думаю твои родители меня бы не поняли. Да и другие отдыхающие тоже. Мне же уже не 7 лет.
- Ничего, Лёха, всё у тебя ещё будет.
- Не, не! Всё, пора с этим завязывать. - Отвечал Лёшка и сам себе при этом не верил. Димка похоже тоже, поэтому смеясь сострил:
- Ага! Маме своей расскажешь!

Когда же все четверо, счастливые и отдохнувшие эмоционально, но уставшие физически, чуть не валясь с ног вернулись домой, то оказалось, что родители приготовили ещё один сюрприз. Загадочно улыбаясь папа принёс из чулана огромный арбуз, а мама достала из холодильника мороженое.
- Раз уж у вас сегодня последний совместный вечер, мы решили сделать так, чтобы это запомнилось надолго. - торжественно провозгласила мама.
И хотя мальчишки были весьма уставшие, но очень обрадовались угощению, только лишь удивившись, что уже в продаже появились арбузы. Обычно это происходило уже в августе.
Димка не очень любил всякие “телячьи нежности”, поэтому его мама пользуясь последним случаем “отрывалась” на Лёшке. Обнимая и тиская его, против чего тот не возражал, она стала уговаривать остаться ещё на недельку у них в гостях. Почему-то в итоге тёте Вале так понравился этот милый мальчишка, сентиментальный фантазёр, с таким упоением рассказывающий разные небылицы. Всего за несколько дней она очень привязалась к нему.
- Не, ну правда, Лёша. Куда торопиться? Каникулы у вас продолжаются. Может ещё останешься?
- Тётя Валя, я бы с удовольствием, но мои-то родители тоже соскучились, - рассудительно ответил мальчик. - Впрочем он умолчал, что и сам уже порядком соскучился по своим и это тоже было причиной, почему он не мог принять предложение своей ВрИО мамы.
- Ну да, понимаю тебя. Конечно. Но обещай что будешь к нам заходить. И может не на один день. Раскладушку мы всегда возьмём.

Мальчишки не очень помнили, как после такого замечательного ужина в итоге оказались в постели. Но что они точно хорошо запомнили, как папа, уже убирая арбузные корки со стола сказал:
- Пацаны, только обязательно на горшок на ночь сходите. А то устроите потоп. - И в шутку добавил. - А у соседей снизу свежий ремонт. Оно нам надо?
И мальчики точно посетили тайную комнату перед тем как почти без сил рухнуть в постель. Свои вещи Лёшка решил собирать уже завтра утром.

Именно за этим занятием его и застал проснувшийся Димка. Судя по сумеркам было ещё рановато, но приятель, сидя на кровати, с серьёзным лицом уже упаковывал свой рюкзак.
- Лехандро, - сладко потянувшись спросил Димка,- ты чего ни свет ни заря? Успеем же, твои же вечером аж приезжают.
- Слушай, Димчанский, - как-то очень хмуро ответил Лёшка, - я просто не могу так. Понимаешь, это же всё твоё детство. Ты должен помочь.
- Да о чём ты вообще говоришь?
- Площадка. Детская. Нужно срочно тушить. Смотри!
И друг подвёл Димку к окну. И точно, сквозь листву деревьев тот заметил колышущееся пламя. Было слабо понятно, что именно горит, но Димка доверял другу. И детскую площадку с качелями, песочницей, деревянной машинкой и вкопанными кругом покрышками ему реально было жалко.
- Вот. У тебя есть опыт. Пошли.
- Ой, да какой там опыт… Димка вспомнил, как он 4 года назад всего лишь вызвал пожарную команду, когда горела квартира дяди Толи. Очень неоценимый опыт!
Мальчишки спешно оделись и вышли в прихожую. Больше всего Димку удивило, что родителей нет дома, хотя он хорошо помнил, что и мама и папа хвастались, что с завтрашнего дня оба в отпуске. Может они уже пошли помогать тушить пожар?
Однако, когда мальчишки спустились во двор, оказалось, что все жильцы всех трёх пятиэтажек ничего не делали и просто смотрели на горящую площадку и ещё так осуждающе стали роптать, когда появились Димка с Лёшкой, вроде как “где вы шлялись, сколько вас можно ждать”. Мальчишка был крайне возмущён. Ну почему такая огромная толпа зевак бездействовала и ждала его? Он что, один из всех знает номер 01? Среди зевак действительно оказались и Димкины родители. Мама как-то неопределённо проинструктировала сына:
- Димочка, только давай очень внимательно. Я прошу тебя, не намочи сидушку.
“Что? Какую ещё сидушку?” - успел лишь подумать мальчик. Но папа тут же подхватил мамину просьбу:
- Да, Димчанский. Я же вчера просил, помнишь?
Пока Димка старался вспомнить о том, какой такой инструктаж по пожарной безопасности он вчера пропустил мимо ушей, к нему подбежал Лёшка и сунул в руки невесть откуда взявшийся шланг и дал распоряжение:
- Давай, у тебя есть опыт. Держи крепко. Чёрт, Кристина в лагере осталась! Ладно, я сейчас побегу включу воду. А ты держи крепко!
Последнее предложение мальчик произнёс уже убегая обратно в сторону подъезда.
“Что? Опыт? Шланг?” - быстро сообразил Димка и тут же закричал:
- СТОП! Э, НЕ! НА ЭТОТ РАЗ НЕ ПРОЙДЁТ! - Помнил Димка этот печальный опыт и абсолютно не желал его повторения. “Пусть сами тушат!”
Мальчик бросил шланг на землю и даже успел развернуться, чтобы уйти. Но вокруг поднялся ропот. Все присутствующие стали говорить, что так не делается, теперь все будут знать Димку как ненадежного, а папа с досадой сказал:
- Ну вот, я говорил. Зассал…
Димке стало очень неловко. Он понимал, что подводит не только весь двор, но что самое главное ставит под удар репутацию всей семьи. Он снова поднял шланг. Как раз в это время Лёшка, свесившись с их балкона закричал:
- Ломакин, будь осторожен. Я открыл воду!
И точно. В шланге почувствовалась нарастающая дрожь, а в Димкином теле какое-то напряжение, вот-вот грозящее дойти до своей кульминации. Он машинально плотно сжал коленки. Какое-то странное щекотание сосредоточилось в самом низу живота. И в этот момент, как и ожидалось, из шланга с напором хлынула вода.
Димка не считал нужным смотреть куда бьёт струя. Что-то подсказывало ему, что итак всё будет хорошо и пожар станет затухать. Он обвёл взглядом толпу. Мама с папой как-то очень неодобрительно качали головами. “Ну а теперь-то что? Что сейчас не так?” - обиженно подумал мальчик. Он уже не знал, как ещё угодить родителям. Ему почему-то подумалось, что дома попадёт по любому, что бы он сейчас не делал или что бы не говорил. Димке стало очень горько и захотелось бросить всё и расплакаться. А тут ещё и Лёшка быстро подбежал к нему, почему-то ссутулившись и плотно держась обеими руками за свои шорты и чуть не плача стал умолять мальчишку:
- Димка, смотри куда поливаешь. Видишь, и я уже весь мокрый, да и ты.
И точно, сквозь Лёшкины плотно сжатые пальцы на землю обильно капала вода. Вода ли? Всё выглядело точно как несколько дней назад в автобусе или больше недели назад там, в зарослях за лагерной столовой. Димка перевёл взгляд на свои шорты и потрясённо замер. Они тоже были насквозь мокрые, с них тоже ручьями стекала вода. Или не вода?
Димка с ужасом посмотрел на своих родителей. Папа тихо показывал сыну кулак, а мама трясла в руке солдатским ремнём отца. “Ну почему? Почему опять со мной это случилось? Ну как я мог снова купиться на это?” - с глубокой горечью подумал мальчик и почувствовал как комок подступил к горлу.   

Заключение следует

Отредактировано elewow (18-04-2023 20:57:11)