Я иногда вижу ее на улице. Она до сих пор выглядит моложаво, только чуть располнела в бедрах. Сколько ей лет сейчас? За сорок точно. Даже страшно подумать, как давно это было. Лет десять назад... Или больше? 

Она тоже меня замечает. Я чуствую ее взгляд из под солнечных очков. Смотрит с любопытством - я это тоже чуствую. И я знаю, что она все помнит. И она знает, что я тоже все помню. 

- Привет, тебя не узнать. Повзрослел. Возмужал. 
- Здравствуйте, - отвечаю. Я всегда стеснялся сразу переходить на "ты" со старшими. 

Она старше меня почти на пятнадцать лет. Когда я ее впервые увидел, я только заканчивал школу. А она работала с моей мамой. 

- Как мама? Сто лет ее не видела. 
- Нормально. Заходите как нибудь к ней, пообщаетесь... 

Она раньше бывала у нас дома. Редко, но метко, как говорится. Нечастые праздники женского коллектива моей мамы, начинались в каком нибудь в кафе и обычно заканчивались у нас в квартире. С музыкой, алкоголем, разговорами и долгими проводами у подъезда. 

В тот вечер праздник затянулся дольше обычного, а я неплохо проводил время во дворе с пацанами. 
Травили анекдоты, покуривали втихаря, пока предки не смотрят в окно. 

Она вышла из подъезда одна и, заметив меня с компанией, громко поздоровалась. 

- Салют, мальчишки! 
- Здрааасьте....

- Теть Оль, вы домой уже? А остальные? - спросил я, подойдя к ней поближе, чтобы не кричать на весь двор. 

Ее качнуло в сторону. Чтобы не упасть, она схватила меня за руку. 

- Ой, извини, - ей стало неловко за свое состояние, - остальные? Лена с Олесей наверно до утра. Там это... Тетя Лена... Ей плохо, в общем. Спит она уже. 

Она замолчала, посмотрела мне в глаза чуть усмехаясь, а через пару секунд взяла меня под руку. 

- Проводишь меня? Я так хочу. 

Мы молча шли вместе по пустой улице. Я не знал, о чем говорить и косился сбоку на ее грудь, колыхающуюся под майкой в такт шагам. 

- Подожди, я пива возьму, - мы как раз проходили мимо ночных ларьков. Сейчас их уже посносили, а раньше они вереницей стояли на нашей улице, маня нас, пацанов, ассортиментом всякой всячины, - я тебе тоже куплю. 

В то время я не понимал, как можно любить пиво. Конечно, в том возрасте я уже пробовал спиртное, и не раз. Но пиво... Я мог выпить максимум полбутылки, остальное просто не лезло. 

Она взяла шесть или семь банок "Балтики" и мы уселись на лавочке в одном из дворов. 

- О, то что доктор прописал, после такой жары, - с выдохом сказала она, аппетитно выпив, наверно, полбанки за раз. 

Я, глядя на нее, тоже сделал большой глоток. На удивление, холодное пиво приятно разлилось где-то внутри меня. 

- Фуф! - она еще несколько раз глотнула из банки, - ты только не говори матери, если унюхает, что это я тебя напоила. 

Она хихикнула. Похоже, с пива ее еще больше развезло. Минут через пять, выкинув банку, она достала еще одну. Я тоже допивал свою. Хотелось в туалет. Она заметила, что я оглядываюсь по сторонам и слегка улыбнулась . 

- Бери еще. Я все равно все не выпью. Да и по-маленькому хочется, если честно. Ты тоже хочешь? 

Я залился краской и не знал что ответить. Признаться женщине, что мне нужно поссать, было стыдно. 

- Ну как хочешь. А я бы сходила. Но, раз ты не идешь, тоже потерплю. Кстати..., - ее язык заметно заплетался, - знаешь почему они остались? Только никому! Тетя Лена того... Ну, в общем, не попала в туалет...

- В смысле? - я еще сильнее покраснел, догадываясь, что произошло. Я не мог представить, что это случилось с тетей Леной - красивой и спокойной женщиной, напоминавшей мне Софию Ротару. 

Ольга сбивчиво рассказала, чем закончился вечер. Тетя Лена, которая оказалась самой пьяной, под конец сидела за столом и больше молчала, чем говорила. Вдруг она поднялась и шатаясь вышла из кухни. На вопрос: «ты куда?» она пробормотала: «надо» и направилась в спальню. Женщины бросились за ней и увидели, что та уселась на мамину кровать и пыталась расстегнуть джинсы. Ее быстро подхватили под руки, завели в туалет и закрыли дверь. Из туалета полминуты доносилась возня, потом все стихло. Заподозрив неладное, дверь открыли, а тетя Лена стояла в мокрых штанах, не понимала что происходит и жаловалась, что вся облилась. 

- Ага, облилась она... Прям до пяток... Мы сами чуть не усикались там от смеха. Да ладно, бывает. 

Я допивал вторую банку пива. И думал: да, бывает. Во втором классе я бежал после уроков домой и отчаянно звонил-стучал в квартиру, чувствуя, как выплескивается в трусы струйка. Когда мама открыла дверь, организм сдался. В штанах стало горячо, в голове шумело от стыда, а мама спокойно дождалась когда по брюкам школьной формы перестанут бежать ручейки, завела меня в ванную и сказала, вытирая рукой слезы на моих щеках: «Бывает, не переживай, я ничего не видела». 

- Пошли что-ли. А то правда надо! Может я схожу куда нибудь в кусты? Хотя ладно, нам уже близко. Ты как?

Мы поднялись с лавочки. Я довольно сильно хотел в туалет и держал одну руку в кармане джинсов. Она заметила это. 

- Дотерпишь? - она пьяно усмехнулась, - Терпи, зайдешь ко мне, так и быть пущу тебя в удобства. Не описийся только по дороге. 

Я оценил шутку. Меня с непривычки накрыло и стало легко и весело. Я посмотрел на ее сжатые ноги в джинсовых капри ниже колен, на ее чуть выпирающий низ живота. 

- Сама не описайся, - я перешел на ты. 

- И ничего страшного не случится, - она рассмеялась и, как будто шутя, как ни в чем ни бывало, вдруг пощупала меня ТАМ, - сухой? 

Я от неожиданности замер. И охрипшим вдруг голосом ответил: «Ага». Она несколько секунд смотрела на меня прищурившись. 

- Поцелуй меня. Я так хочу, - и первая поцеловала меня в губы. 

У меня закружилась голова. Я почувствовал, что ее рука снова легла мне на член и чуть сжала его сквозь ткань джинсов. 

- Пошли быстрей. А то правда уписаемся, - она зашагала вперед, взяв меня под руку. 

Пока мы шли, я пытался справиться с возбуждением. То, что она так запросто потрогала меня там, ее непосредственность, все это вгоняло меня в краску и, одновременно, было жутко приятно. Я прислушивался к новым ощущениям. Но прислушиваться мешала все усиливающаяся туалетная проблема. 

Уже у ее подъезда я понял, что мне срочно нужно отлить. Пока она пыталась в темноте попасть в кнопки кодового замка, я пару раз порывался забежать за угол. Но видел, что ей тоже не легче. 

- Четвертый этаж. Ты как? Еще терпишь? - она первая зашла в полутемный подъезд и, охая и пошатываясь, стала подниматься по лестнице. После второго этажа она резко остановилась, скрестив ноги. Я налетел на нее сзади. И от неожиданности, едва не потеряв равновесие, выпустил короткую, но сильную струю. В штанах на секунду стало горячо. Я инстинктивно сжался и посмотрел вниз. На джинсах появилось небольшое пятно и проступила мокрая полоска на ноге. Ее было отчетливо видно на светло-голубой ткани. 

- Ты чего? - она заметила, что я изменился в лице и опустила взгляд вниз, куда только что смотрел я сам. И все поняла. 

- А ты чего? - тихо произнес я с досадой в голосе, не зная, куда деться от стыда. К моему ужасу, то, что я только что остановил невероятным усилием, еще одной струйкой, против моей воли, выплеснулось в трусы. Я понял это, почувствовав, что в штанах снова потеплело. Она заметила, что влажное пятно на моих джинсах вновь заблестело, и глазами, полными жалости, посмотрела мне в лицо. 

- Ну вот, а говорил дотерпишь. Пошли быстрей, горе мое, - она схватила меня за руку и потащила вверх по лестнице. Но через полпролета снова остановилась, согнувшись почти пополам. 

- Ой, не могу! Я наверное прямо тут... Не могу, извини, - она говорила прерывисто и отчаянно сжимала ноги. Я тоже почувствовал, что снова на грани. Вдруг она выпрямилась, прижалась ко мне своим телом и жарко прошептала: «Хороший мой, прости, не знаю что со мной...». 

Я почуствавал, как ее рука трогает меня там сквозь мокрую ткань. А губы обсыпали поцелуями мое лицо. 

- Я сейчас обсикаюсь. Хочу. Тут. Прямо в штаны хочу. Как Ленка. И ты тоже. Вместе хочу, - шептала она, прислонив меня к стене. 

- Я... я не могу так...

- Можешь, можешь. Ты уже... Просто расслабься. Псс и все. Милый... Я хочу... Тебя хочу..., - она взяла мою руку и прижала к своему лобку. Ладонь соскользнула между ног. Она охнула и сжала ее бедрами. Почти сразу же я почувствовал, как там разлилось тепло. 

- Видишь, я тоже больше не могу... Прости.

У меня в голове был туман. Сквозь него я ощутил, как в ладонь ударила новая порция теплоты. С пальцев закапало. 

Прости, прости..., - она часто целовала меня в губы и щеки, все сильнее прижимаясь ко мне животом. И вдруг замерла. В тишине подъезда я услышал, как в ее штаны льется моча. Я ощущал, как горячая жидкость бурлит в промежности, течет в руку и струится по ее бедрам. Мои пальцы все сильнее вдавливали мокрую ткань ей между ног, пытались дотянуться до самого сокровенного... 

Еще не закончив мочиться, она медленно опустилась на корточки и ее лицо оказалось у моей ширинки. 

- Пссс, - это было похоже на просьбу. Она, жадно смотрела туда, где у меня выпирал бугор. От ее босоножек растекалась большая лужа, ручеек от нее бежал вниз по лестнице. Ее бриджи насквозь промокли, а голые щиколотки блестели от влаги в свете тусклой лампочки. 

- Я вся мокрая. Писий, видишь я тоже... Ну давай. Пссс. Я сейчас все постираю. 

От ее голоса мне вновь захотелось стать второклассником. Я вспомнил взгляд мамы, когда она смотрела на меня тогда, у двери. Чуство стыда ушло, осталось ощущение чего-то забытого, детского, теплого. Теплого. Я почувствовал там ее горячее дыхание, зажмурил глаза и... и расслабися. Моча мгновенно пропитала ткань и закапала на пол. Через несколько секунд, словно спохватившись, организм прервал поток. Ольга, которая все это время в упор, как зачарованная смотрела, как мои джинсы стремительно намокали, начала судорожно расстегивать на них ремень и молнию. 

- Ты описался, ты описался. Мой маленький..., - она запустила руку в насквозь мокрые трусы и сжала член. Я выпустил еще одну струю и перестал сдерживаться. Она охнула и лишь сильнее сжала член пальцами, наблюдая как струя бьет в ладонь, стекает по руке и бежит по моим ногам. Когда струя иссякла, она вынула член из трусов неожиданно для меня облизала головку и медленно сомкнула на ней губы. Выдержав паузу, она стала все глубже заглатывать член ртом. Я почти сразу ощутил приближение оргазма. Внизу все запульсировало и, почему-то стыдясь кончить ей в рот, я сделал неловкую попытку вырваться. Почувствовав это, она еще глубже заглотила член и у самого основания крепко сжала его губами, не отпуская, пока я полностью не разрядился. 

Ммм, мой сладкий, - проглотив сперму, она, играя, лизнула головку кончиком языка. 

Пока я приходил в себя, она, застегнула мне штаны, подняла с пола сумочку и пакет с остатками пива, под который натекла лужа.

- Бежим мыться! - мы быстрым шагом зашли в ее квартиру. Не разуваясь, она завела меня в ванную и, не обращая внимания на мои протесты, заставила снать джинсы вместе с нижним бельем. Вместе со своими бриджами она кинула их в стиральную машинку, оставшись в трусах и майке. Я стыдливо прикрывался, пока она окатывала меня из душа и вытирала полотенцем. 

- Ты ложись, я тоже скоро приду, - она укрыла меня голого одеялом на прохладной кровати, выключила свет и пошла в душ. Слушая шум воды, я начал проваливаться в сон. Столько эмоций за один вечер для меня было черезчур. Мне снилось, как мы с Ольгой бежали от кого-то невидимого по улице и, чтобы переждать опасность спрятались за угол и сели на корточки. Я обнял ее, чтобы защитить от опасности, она стала маленькой и беззащитной. Вдруг где-то рядом прозвучал голос мамы: «Сходи пописай. Сходи, Миша, а то захочешь и мало-ли». «Мама, как ты можешь. Тут рядом тетя Оля. Она все слышит. Она узнает, что я могу описаться...». «Ничего страшного, взрослые тоже могут не успеть в туалет». Голос мамы пропал и вдруг пошел дождь. Лужи воды быстро росли и, как это бывает во сне, в мгновения поднялись почти по пояс. Какой теплый дождь, думал я. 

- Миша! Миш! Проснись, - я ничего не мог понять, выплывая из сна. Лежа на спине я чувствовал, что кровать подо мной мокрая и холодная. 

- Маленький мой. Ты немножко описался, - ее рука щупала простынь вокруг меня, а я готов был провалиться от стыда. У меня была мокрая вся спина и одеяло, которым я укрывался. 

- Даже под меня натекло. 

- Что мне делать? - единственное, что смог произнести я, сгорая от стыда. 

- Успокойся, малыш. Ччч. Это не смертельно. Давай спать, завтра разберемся. Уже сегодня даже... 

Она взяла мою руку и положила себе на живот. Кончиками пальцев я чувствовал ее волосы на лобке. Она, как будто ей было неудобно лежать, шире раздвинула ноги, и слегка подтолкнула мою ладонь ниже. Я ощутил ее горячие и мокрые половые губы. 

- Не ты один такой. Я тоже, наверно, за компанию схожу, все равно все мокрое... 

Мне в руку ударила тоненькая и обжигающая струйка. На пару секунд она стала мощнее, а потом ослабла. Ольга повернулась ко мне лицом и поцеловала меня в губы. 

- Вот видишь, я тоже еще та зассыха. А теперь спать. 

- Ты так изменился, - она с любопытством разглядывает меня, улыбаясь и слегка покачивая головой. 

- Так получилось, - мне неловко от ее пристального взгляда, и я пытаюсь свести все в шутку. 

Она что-то спрашивает, говорит что сто лет не видела маму, рассказывает где теперь работает. Я пытаюсь ей отвечать, а в голове, как кадры из старого диафильма - лестничная площадка, ее жаркие губы и мокрые штаны. Спустя годы эти кадры потускнели, но сейчас вновь заиграли цветом.

------

После той ночи, проснувшись в ее постели, я долго не мог отделить сон от реальности. Нащупав рукой мокрую простыню, я все вспомнил. Кровь прихлынула к голове. Мне хотелось убежать, спрятаться, зарыться в землю от стыда. В утренних сумерках ночное приключение казалось ужасно постыдным. Видимо, почувствовав мое состояние, она сквозь сон прижалась ко мне и обняла: «Спим, малыш, еще рано». И я уснул. 

- Подъем, я позвонила твоей маме. Успокоила и сказала, что побоялась тебя пускать одного, и уложила в соседней комнате.

Я открыл глаза. Она стояла в длинной майке на голое тело и выглядела свежо, чего не скажешь обо мне.

- Надо что-то с постелью сделать. Мы с тобой так ее улили. Сегодня у меня большая стирка.

Я снова залился краской, а она подмигнула мне и рассмеялась.

- Мне последний раз сын так кровать уписывал, но ему четыре года. Но мы то с тобой..., - от ее шуток мне было нисколько не смешно. Что на меня той ночью накатило? Я не знал.

-------

Было уже девять вечера, мы как-то незаметно переместились в кафе и уже порядочно набрались. В отдельной кабинке нам никто не мешал. Она оказалась интересной собеседницей и с удовольствием поддерживала разговоры на многие жизненные темы.

- Подожди, я опять писить, - она с напускным смущением встала из-за столика. Я как раз в это время рассказывал о вкусовых преимуществах моего любимого сорта пива.

- У пива одно неоспоримое преимущество, - продолжила она разговор, вернувшись спустя пять минут, - сидя не заскучаешь. Я уже пятый раз бегаю. Давай водки возьмем.

За этот вечер мы успели рассказать друг другу всю нашу жизнь. Она несколько лет была во втором браке, а ее сын сейчас совсем большой и уехал учиться в другой город.

«А ведь он старше меня в то время», - пьяная мысль засела в голове.

Еще через час, разгоряченные разговорами и выпивкой, мы вышли покурить. На улице было темно и тихо. Она быстро замерзла на осеннем ветру без верхней одежды. Выбросив свою сигарету, я обнял ее сзади и зарылся носом ей в затылок пока она курила. Я чувствавал как она дрожит.

- Брр, замерзла. Пошли в тепло, - она стала подниматься по ступенькам и вдруг оступилась, упав на колено.

- [Цензура]! - вырвалось у нее. Я тут же схватил ее и поднял на ноги. Она ойкнула, замерла на пару секунд, выдохнула, а потом с досадой сказала: «Блииин, больно как... Я пьяная, да?».

Чтобы согреться, я налил нам еще по рюмке.

- За тебя, - я по дружески поцеловал ее в щеку.

- Ой, мне наверно хватит, до дома не дойду. Но за тебя я выпью, - она пристально глядя мне в глаза пригубила из рюмки и поставила ее на стол. После ее рука, как будто случайно, соскользнула мне между ног.

- Прости, тебе не больно? - она не спешила убирать руку, и должна была чувствовать, как напрягся мой член.

Вместо ответа, я положил свою руку ей на живот и поцеловал в губы, ошутив с какой готовностью навстречу метнулся ее язычек.

Моя рука опустилась ей между ног. Она внезапно сжала бедра, но я успел понять, что там очень мокро.

- Прости...
- За что?
- Я там мокрая.
- Ерунда!
- Нет. Блин... Я когда на лестнице упала, упустила немножко от неожиданности. Думала, ты не заметишь. Хочу напиться. Налей еще.

Мы выпили. Я крепко обнял ее и, чтобы успокоить, еще раз сказал, что на ее штанах ничего не видно. И вообще, посоветовал не расстраиваться из-за пустяков.

- А вот между прочим ты наверно думаешь, что я зассыха, - она сидела прижавшись ко мне и в ее глазах я точно видел искорки. Пьяные искорки, - Ну и пускай. Но и ты тоже. Я же помню, как ты описался тогда. Я до сих пор помню. Знаешь о чем жалею? Что утром тебя отпустила!

На этих словах она сильнее сдавила меня пальцами сквозь брюки.

- А хочешь кое что расскажу? - она уже почти шептала эти слова, - Я ведь тогда чуть с ума не сошла. Ты был такой юный... Ммм... Я на следуюший день знаешь что сделала? В этом же подъезде нассала. Не веришь? Украдкой, в халате, спустилась на то место, как будто за почтой пошла. И напрудила там в трусы. И там же едва не кончила. А потом сердце колотилось - боялась, вдруг соседи узнают. Но это не все. Я потом несколько лет старалась об этом не вспоминать. А однажды как прорвало... С работы раньше ушла, сын только в школу пошел. К дому подходила - сил нет терпеть. И снова тебя вспомнила. И вот ведь дура! Могла ведь до туалета добежать. Но представила, что я как будто с тобой. И у квартиры начала специально струйки пускать пока открывала дверь. А за дверью стоит сын - он из школы раньше пришел - и смотрит на меня во все глаза. А я на него смотрю, и от неожиданности не могу струю остановить. Понимаешь? И он видит, как у меня по колготкам течет, и спрашивает: «Мам, ты обсикалась?». Я говорю: «Да, мой маленький. Мама немножко не дотерпела». А как еще объяснить?

Она замерла и серьезно посмотрела на меня.

- О чем ты думаешь?
- О тебе. Ты мне нравишься.
- Как я могу тебе нравится!? Мне сорок с лишним лет. Я пьяная. И еще в мокрых штанах.

Мне показалось, что она сейчас расплачется. Ее смена настроения меня не пугала. С женщинами такое бывает. Я прижал ее к себе и снова поцеловал в губы. Рука опять скользнула ей между ног. Она уже не сопротиалялась.

- Кстати, у тебя там почти высохло.
- Правда?
- Да, серьезно..., - я осекся на полуслове, почувствовав ладонью, как ткань у нее в промежности стала горячей и мокрой.

- Ой. Нас ведь за это ругать будут? Если я диван испорчу? А если прям чуть-чуть? - она снова выпустила струю мне в руку, - Поехали ко мне. Я так хочу.

.....

Отредактировано might (29-04-2019 20:56:17)